– Прости меня, Майк! Прости! Я сделал все что мог! В аппарате нет энергии. И это значит, что мы никуда не полетим.

У юноши намокли глаза, и через секунду он по-настоящему заплакал, закрыв лицо одной рукой, потому что вторая не сгибалась.

Маркус не мог на это смотреть, он опустил трап и вышел наружу. Робот сел рядом с постаментом и уперся глазами в одну точку. Этой точкой была щель в воротах, через которую пробивался солнечный луч, густо наполненный хаотично летающей пылью, поднятой десятками армейских ботинок. Маркус вспоминал свой дом. Он вспоминал родные и любимые небольшие улочки с вечнозелеными деревьями, собиравшими под своей прохладной кроной детвору, уставшую от бесконечных игр. Вспоминал, как безумно был счастлив, когда приезжал домой отец после недельного дежурства в бункере, привозя какие-нибудь подарки. Маркус отдал бы все ради того, чтобы вернуться на двенадцать с половиной тысяч лет назад. Но, наверное, он отдал бы еще больше за то, чтобы Майк и морпехи не затевали бы свою авантюру по его спасению. Не стоило это того. Маркус не знал, как это исправить. Одна мысль все чаще и чаще посещала его мозг, но он ее старался отгонять: «Майк совсем плох, здоровяк скоро умрет, а Мерфи… Сержант год назад спасал меня ценою своей жизни, а сейчас умер за меня. А я?.. А что я? Я ничтожество! Я ему ничем не смог помочь! Нееет… Больше смертей не будет! Надо отключить защиту тарелки! Так хоть Майка и Дайрона спасти можно!»

Неожиданно подошел Майк и сел рядом. Юноша осунулся, губы от жажды растрескались. Биоробот и юноша посмотрели друг другу в глаза и поняли, что хотел сказать каждый. Сейчас их мысли сошлись. Другого выхода не было.

Маркус нехотя встал. Ему нужно было только добраться до пульта и нажать одну кнопку, но он не мог себя заставить это сделать. Внезапно его остановил Майк. Юноша куда-то указывал пальцем. Маркус обернулся.

Там, за прозрачным защитным колпаком, стоял человек в штатском. Юноша вдруг узнал в нем того спецслужбиста, который в прошлом году в бункере вылил на пол банку с «Fastmove-R». «Интересно, тварь! Как у тебя там поживают раны от укусов Дэнни?» – Майк готов был пристрелить это существо, выделяющееся из солдатского окружения, своим дорогим костюмом. Но, к сожалению или к счастью, мешал воздушный колпак, и юноша убрал руку с пистолета.

Маркус тоже заметил мужчину в черном костюме. Он не мог не узнать это ехидно улыбающееся лицо. Робот его узнал бы из тысячи. Этот человек хорошо знал, как заставить кого угодно говорить. Маркус начал постепенно ощущать дрожь во всей своей бионачинке, затем дрожь перешла в какой-то панический страх. Изощренные пытки, которым подвергал этот человек Маркуса, надолго засели в его мозгу биоробота. А спецслужбист, зная со слов того же Маркуса, что гражданские роботы не могут причинять боль людям и вообще противостоять им, не жалел сил и фантазии, чтобы получить хоть какую-нибудь информацию от беззащитного наследия исчезнувшей цивилизации.

Майк почувствовал чье-то прикосновение. Это был Маркус. Биоробот подавил в себе дрожь и, развернувшись на середине трапа, вернулся обратно, снова сев рядом с юношей. Они оба стали следить за дальнейшими действиями человека в штатском.

Тот подозвал офицера и что-то прошептал ему на ухо, и тот быстро удалился. Затем так же быстро вернулся, держа в руке лист бумаги и карандаш. Защита летающей тарелки не пропускала звук, и поэтому единственным средством общения были карандаш и бумага.

Спецслужбист огляделся. Похоже, он искал стол и, не найдя ничего подходящего, где можно было разложить лист бумаги, повернул одного из рядом стоящих солдат к себе спиной. Мокрая от пота спина вояки была не лучшей заменой стола, но вполне подошла, чтобы написать это: «Я знаю, ты умираешь от жажды и хочешь домой! Напиши на полу SOS, и я подгоню к твоим ногам мой лимузин! Надеюсь, робот тебе в этом поможет!»