– Увы, нет, ваша милость, – ответила я, стараясь сохранить вежливый тон.

– Эх, жаль. Ну, если что-то переменится, прошу дать мне знать, – произнес барон, его голос звучал с ноткой настойчивости.

Обязательно, угу. Аж два раза.

– Поговаривают, к нам сюда, в наш край, скоро женихи нагрянут, из самой столицы, – с усмешкой заметил граф Лоренцо горн Торканиус. Он говорил, и его голос резонировал в зале, привлекая внимание всех присутствующих. Граф был выходцем из соседней империи. Ходили слухи, что он здесь под чужим именем и прятался от императорского правосудия. А вот император какой страны тут имелся в виду, никто не знал. Граф, вдовствующий и уставший от житейских неурядиц, имел семерых детей – пять дочерей и двоих сыновей – и кучу долгов. Не был он должен разве что собственным крестьянам. Ну и мне, как новенькой в этом крае. – То ли десять, то ли двадцать холостых молодых людей. Сразу всех старых дев разберут. Представляете, будет счастье родителям?

Слухи о женихах вызвали лёгкую волну оживления, но старшая дочь графа, Истира, с недовольством поджала губы. Она считала, что это камень в её огород. Впрочем, так же считали и остальные дочери графа, присутствовавшие за столом. Каждая из них уже вышла из возраста невесты, и ни одна так и не смогла найти себе жениха. Их отец постоянно напоминал им об этом, подчеркивая данный факт едва ли не в каждом разговоре, словно это была их личная неудача и позор.

Я заметила, как Истира и её сестры обменялись негодующими взглядами. В воздухе витало ощущение нарастающего напряжения, и немного жаль было девушек, оказавшихся в таком положении. О том, что сыновья тоже не нашли себе невест, и, следовательно, внуков у графа пока что не имелось, он тактично умалчивал.

Астор утверждал, что не чувствует предков графа ни за Гранью, ни среди призраков. А это означало только то, что прибыл граф издалека, там-то и оставил призрачных предков. Для меня эта мысль была тревожной – что могло скрываться в жизни человека, который бежал так далеко от своих корней? И какие тайны мог поведать о себе сам граф, если бы решился открыться хоть немного?

– Это вряд ли, – решил поддержать разговор герцог Алан горн Партайский. – Что им тут делать в нашем захолустье? Кому нужны наши дочери и сестры, чтобы их замуж брать? Столичным женихам подавай хорошее приданое. А кто из нас может похвастаться землями или золотом в достаточном количестве? Вот то-то и оно, что никто. Так что кто бы сюда ни приехал, они вряд ли будут искать тут невест. Не того полета птицы.

Я не могла не согласиться с герцогом. Многие приезжали в наш край, но тут же уезжали, увидев убогие места и отсутствие радостей, которые постоянно дарует столичная жизнь. Столичные хлыщи, облачающиеся в последние модные наряды, не понимали нашей простой жизни. Она отпугивала их, как мертвецов отпугивал солнечный свет. Астор рассказывал, что за последние сто-сто пятьдесят лет ни одна из незамужних дам никуда из края не уезжала. Если кто и выходил замуж, то только за кого-то из соседей.

Тем временем дамы за столом оживились, принялись обсуждать возможность замужества и столичных красавцев, их глаза блестели от воображаемых картин принцев на белых конях, которые внезапно явятся к ним в наш простой и практически нищий край. Я заметила, как некоторые из них закатывали глаза и фыркали, придавая разговору легкий налет иронии. Но для многих это была единственная надежда на нечто большее, чем обыденная жизнь, наполненная работой по дому и заботами о младших. Они мечтали о роскоши и любви, которой, как им казалось, им недоставало.