Знать бы Екатерине Медичи, насколько она окажется права относительно Марии и вместе с тем какая судьба ждет ее собственную дочь Маргариту – Марго!

Коннетабль только покачал головой. Впрочем, сколько он ни приглядывался, ни тогда, ни позже чего-то настораживающего в отношении королевы Екатерины к своей невестке не заметил. До тех пор, пока та сама все не испортила некрасивым высказыванием о свекрови. Королева Екатерина не из тех, кто прощает обиды, но это случилось позже.

А тогда началось роскошное, организованное по задумке Екатерины Медичи празднество, посвященное бракосочетанию дофина Франциска с юной шотландской королевой Марией.

«Франциск II умер из-за этой большой рыжей верблюдицы Марии Стюарт», – французский историк Жюль Мишле, похоже, не питал к шотландской королеве особого пиетета. Но приходится признать, что он прав, именно попытки бедного Франциска угодить супруге сначала в постели (что у бедолаги долго не получалось, вызывая откровенные насмешки вокруг), а потом в ее бесконечных развлечениях ускорили трагический конец жизни Франциска.

Но тогда о возможных последствиях этого брака никто не задумывался. Шотландская королева, красавица и умница Мария Стюарт, выходила замуж за наследника французского престола Франциска. Ему не требовалось добавлять что-то ни про ум, ни про красоту, он был наследником французской короны, бесконечно заманчивой для слишком многих, чтобы замечать какие-то недостатки у того, кто под ней.

Никто в Европе сразу и не понял, к чему так спешить, ведь невесте нет шестнадцати, а жениху и того меньше – четырнадцать! Нужен наследник? Но едва ли хилый, бледный Франциск в ближайшем будущем сможет такого обеспечить.

Сама невеста была в полном восторге – в этот день вместе с мужем она обретала надежду на французскую корону! Франциск получал шотландскую сразу, об этом подписан договор с представителем шотландского парламента. Она счастлива, а все появившиеся вопросы казались такими несущественными!

24 апреля 1558 года в Париже не осталось тех, кто не спешил поглазеть на невиданное празднество, разве лишь совсем немощные или больные. Не только весь город устремился к Нотр-Дам, казалось, вся Европа была там же! Королевскими лилиями заткано все: и голубой шелк роскошного балдахина, множество ковров, тканей, которыми застланы сиденья, даже бархат, которым они обиты… Любопытные не успевали крутить головами, показывая друг дружке то на королеву Екатерину, то на племянницу короля королеву Наваррскую Жанну, то на принцесс Елизавету, Маргариту, Клод, то на веселого, нарядного короля Генриха… но, конечно, краше всех была сама новобрачная.

Появление юной шотландской королевы вызвало немало удивления и взрыв восторга, она шла к венцу не в привычном королевском пурпуре, а в ослепительно-белом платье, сплошь украшенном жемчугом и драгоценными камнями. С того дня именно такой цвет свадебного наряда – белый – стал символом чистоты и невинности для всех европейских (и не только) невест на многие столетия.

Это был момент ее высшего триумфа! Тысячи восторженных глаз следили за юной королевой, тысячи людей восхищались ее красотой, приветствовали, бросали к ее ногам цветы, желали счастья… Больше такого всенародного ликования она никогда не увидела, да и было ли оно возможно? Екатерина Медичи постаралась, чтобы свадьба ее старшего сына Франциска превзошла все мыслимые и немыслимые ожидания! Мать словно чувствовала, что жить ее сыну осталось недолго, и просила прощенья за столь слабое здоровье, которым его наградила.

Но, наверное, самым несчастным на собственной свадьбе был именно Франциск. Слабый, бледный четырнадцатилетний мальчик неимоверно устал, у него шумело в ушах, билось в висках, дрожали ноги и холодный пот покрывал чело… Очень хотелось присесть и отдохнуть от этой радостной вакханалии, от криков, шума, яркого света, а приходилось улыбаться, без конца кому-то кивать и изображать радость.