– Что ты на это скажешь, Орм37? – обратился ярл к своему скальду.

– Я ни в чём не виновен, пока не доказано обратное. А доказывать – это его дело!

– Обвинять моего человека в моем же доме. Да ещё подозревать в измене… У тебя есть доказательства? – снова взял слово Скофти.

– Доказательства есть у меня, добрый ярл, – поклонился Рэв. Все чуть успокоились, но оружие в ножны никто убирать не собирался. Кто знает, что выкинет мертвец в следующий момент. Воинам быть свидетелями смерти своего ярла никак не хотелось, поэтому кольцо вокруг пришедших держалось крепко. – Народ мне подскажет, если я буду недостаточно точен. Город у вас небольшой, все друг о друге всё знают.

– Тогда чего молчат? – бросил Орм.

– Боятся тебя, чего же ещё. Но мне это чувство неведомо. Умер ведь уже я, и успел переговорить там со многими, кого ты за жизнь извёл или погубил. Ярость их меня возродила, чтобы я с тебя маску снял и на суд их отправил.

– Без боя я не сдамся!

– Ближе к делу! – вмешался ярл. – Моё терпение не бесконечно.

– Как будет угодно, – Рэв снова поклонился. – Твой скальд глуп, владыка, и наивно полагает, что никто не видит его шашней с приезжими с севера.

– Владыка сам мне поручил вести с теми людьми дела и все в городе об этом знают.

– Тогда к чему скрытность? Встречи по ночам, после которых приходится нечто припрятывать в тополиной роще за городом?

– Это всё слова!

– Орм решает наши проблемы с северянами, методы меня не интересуют, – добавил ярл.

– С церковниками пришлыми вы тоже просили его работать? – усмехнулся Рэв.

Орм напрягся.

– Клевета!

– А крест ты зачем в одежду вшил? Ходил бы как все. Ярл же не проявляет нетерпимости к сионистам. К чему бояться?

Орм было бросился на Рэва, но Хринг его быстро утихомирил, сбив с ног.

– Крест у сердца. Можешь убедиться сам, щедрый ярл!

Скофти дал знак своим людям, они быстро нашли крест.

– Ты много раз предлагал мне покреститься, Орм… Почему? – Скофти крутил в руках символ новой веры, а потом бросил в огонь.

Скальд ярла поднялся, утер кровь с лица рукавом:

– Я видел в Церкви силу, владыка. Хотел, чтобы увидели и вы. У меня не было злого умысла. А скрывал всё только из-за того, что у воинов сейчас сионизм не в чести. Боялся, что обо мне дружина подумает.

– Ты так толком ничего не сказал. За что мне его карать? – обратился ярл к Рэву.

– Может, стоит его спросить, как умер ваш брат?

Глаза ярла округлились. Орм бросился наутёк, но воины не позволили ему скрыться. Скрутили ему руки и кинули на землю у очага.

– Орм встречался с кем-то в ночи, там оказался ваш брат. Больше живым его никто не видел, – добавил Рэв.

Скофти был взбешён и с трудом сдерживал ярость.

– Это я его убил, владыка.

– Он лжёт! – остановил Рэв ярла. Тот вскочил на ноги, и успел обнажить меч. – Он его не убивал, но точно знает, кто это был. Тот человек ещё жив, Орм знает, где он. Могу я идти, добрый ярл?

Скофти прожигал Орма презрительным взглядом. Рэв расценил молчание, как знак согласия и попятился назад. Вскоре все трое уже были за чертой города, а скальд снял личину Хальдана. На душе у скальда было так легко, что ему хотелось петь.

– В путь, друзья! – он надел маску и всю дорогу сочинял висы о случившемся. Хринг и Хельги плелись следом.

– Рэв? – позвал его Хельги.

– Да.

– Откуда ты всё это знаешь? О брате ярла.

Скоморох остановился и обернулся:

– Я был там, скрывался в тени по юности. Тогда я любил ходить за всеми, быть их тенью.

– А почему никому не рассказал? – возмутился Хринг.

– А ты почему не свершил месть сразу? А! Чувствуешь? Эмоции не должны руководить мужчиной. К тому же случай подвернулся, я решил, что это знак.