– Ты должна выглядеть примерно так. Покажешь фотографию в салоне красоты.

Марина ошарашено перевела взгляд с вырезки на босса. Она не знала что сказать. Она понимала, что Владыка уже все решил, и спорить было не просто бесполезно, но и опасно для жизни. Она могла лишь только подчиниться.

– Как же я с ним столкнусь? Я даже не знаю, чем я могу привлечь такого человека как Аскендит.

Она задрожала и судорожно вздохнула.

– Наши агенты донесли, что в сентябре он приедет на несколько месяцев в Россию. Он будет на открытии Университета микробиологии в Санкт-Петербурге, ведь его компания является главным его спонсором. Он намерен остаться в России на два месяца для регулирования вопросов по Российским филиалам. Думаю, тебе надо попасть на открытие…

– Россия? – выдохнула она и Дженкинс кивнул.

– У тебя идеальный русский. Это не будет проблемой…

Марина все слушала план, который придумал Дженкинс, и все больше осознавала в какую ж*пу попала.

“Мне крышка”, – подумала она и застонала.

Первое сентября нагрянуло внезапно и принесло с собой дождь и холодный ветер. Марина взволнованно вбежала по лестнице. Ввинтившись в толпу под навесом, она сложила и стряхнула красный зонт. Студенты, весело гогоча, потоком обтекали ее. Девушка посмотрела в пасмурное, словно испачканное в саже небо, что брюхом своим задевало шпили, и вздохнула. В такую погоду она никогда бы не вышла из дома.

Проблем взломать систему университета и внести свои данные в одну из групп у Марины не возникло. Первый курс факультетов Медицинского университета был полон, ведь все хотели учиться в высшем учебном заведении с новым, высококлассным оборудованием. Лучшие профессора, новейшее оборудование, новое здание, дополнительные стипендии – все это было заслугой мэра и спонсора “Аскендит-групп”.

Приезд на открытие гендиректора “Аскендит-групп” Дмитрия Аскендита было главной новостью дня. Дмитрий Аскендит не был медийной личностью в обычном смысле. Он никогда не давал интервью, игнорировал журналистов и почти нигде выступал, но он был одним из пяти самых богатых людей мира и, конечно же, его имя и имя компании его семьи всегда было на слуху.

Холодная мерзкая капля попала за шиворот. Марина поежилась и поспешила в украшенный живыми цветами зал.

Толпы журналистов, вперемешку со студентами и родителями ожидали начала приветственной речи.

Пшеничного цвета непослушные волосы Марины, наэлектризовавшись, цеплялись как щупальца осьминога за прохожих. Ободок на волосах вспыхнул стразами при свете софитов. Марина протиснулась к третьему ряду выставленных стульев и повесила красный зонт на спинку.

Она скинула легкую куртку. Тонкое колье, усыпанное звездами, блеснуло золотом. Малиновое платье словно кричало: “Заметь меня!”

Марину колотила мелкая дрожь. Она судорожно сжала юбку и, схватив телефон, не удержалась и нырнула в информационную паутину. Соцсети, новости, окружили, и она смогла, наконец, сделать вдох. Здесь она чувствовала себя как рыба в воде.

Вынырнув, она с облегчением отметила, что никто и не обратил внимания на девушку, сидевшую в пятом ряду слева с прикрытыми глазами.

Наконец все начали рассаживаться, а это обозначало, что скоро начало. Вышел ректор. Операторы включили камеры, а вспышки камер салютом осветили и без того светлое помещение. Приветственная речь была длинной. Марина ее не слушала, а все искала глазами Аскендита. И, наконец, он вышел к трибуне и пожал руку мэру.

Марина замерла. Он был высок и широк в плечах, особенно на фоне невысокого мэра. Дмитрий выглядел по-другому на фото в паутине: он казался старше и угрюмей. Она не нашла его точный возраст нигде. В жизни он скорее выглядел уставшим тридцатилетним мужчиной. Темные глаза все кидали взгляд на наручные часы, словно он только и мечтал, когда все это кончится. При свете софитов черные, словно вороново крыло небрежно уложенные волосы блестели синевой.