Весь первый день, пока ехала в поезде, Марина почти не покидала свою верхнюю полку, разве что в туалет сходить. За это время она многое обдумала. Выросшая без любви, без ласки, она не слишком остро восприняла недоброе поведение Софьи Яковлевны по отношению к себе. Она привыкла к такому. Конечно, тоска по Лёне мучила её, но она гнала мысли о любви прочь. «Я полюбила Лёнечку, Семёна Давидовича, и что из этого вышло? Ровным счётом ничего. Любовь не для меня», – решила Марина и закрыла для себя эту тему. Сейчас её волновал вопрос, как жить дальше. Она до буковки изучила статью, которую с билетом до Красноярска ей всучила мама Лёни. В статье строительство Саяно-Шушенской ГЭС объявлялось всенародной комсомольской стройкой, и молодёжь там ждали с нетерпением. Этот факт облегчал положение и вселял в её душу некоторый оптимизм. Она твёрдо решила для себя, что прежняя жизнь – в постоянном страхе, в ожидании нападения – отныне не для неё. Уж лучше умереть. Два месяца, которые она провела в семье Лёни, открыли ей глаза, показали, что есть совсем иная жизнь – полная радости и любви. Её новый паспорт грел душу и рождал надежду на лучшее будущее, навстречу которому она теперь и ехала.

По дороге в том купе, где ехала Марина, поменялись пассажиры. Одни вышли на какой-то станции, и тут же подсела молодая пара с дочкой лет пяти.

– Девушка, девушка, – до плеча Марины дотронулись. Она обернулась. Внизу стояла молодая женщина.

– Давайте знакомиться. Уже целый день вместе едем, а вы не спускаетесь. Меня зовут Ольга. А это вот мой муж – Сергей.

– Здрастьте.

Марина развернулась всем корпусом, чтобы было видно её лицо и вежливо ответила.

– Здравствуйте. Меня зовут Марина. Я немного приболела, потому и не спускалась.

– Тем более, спускайтесь немедленно. Надо вам горячего чаю попить. У меня и варенье малиновое есть. Спускайтесь немедленно. Серёж, сходи-ка за чаем.

– Да не вопрос.

Под настоятельные уговоры девушки, Марина спустилась с верхней полки.

– А меня зовут Алёнка, – дочка Ольги смело протянула Марине свою маленькую ладошку.

– Очень приятно.

– Ленка, не мешай тёте. Ты, наверное, умываться пойдёшь?

Марина кивнула головой и полезла в сумку за зубной щёткой. Заметив еду в сумке, которую ей завернула мама Лёни, достала и положила на стол.

– А я пока чай организую. Посиди, доченька. Сейчас папа с горячим чаем будет идти. Не крутись под ногами.

Ольга усадила девочку на нижнюю полку, а сама принялась готовить стол. Она достала из сумки кусок сала, курицу, половину которой они с мужем и с дочкой уже съели. Когда Марина вернулась после туалета, вся семья была в сборе, и на столе аппетитно красовалась еда.

– Садись, Маринка. Не стесняйся.

Как ни пыталась Марина отказаться, ей это не удалось, очевидно, её выдали голодные глаза, и Ольга была упорна в своих уговорах. Ничто так не сближает, как совместная трапеза. Ольга была радушной хозяйкой и, не спрашивая, подложила Марине и кусок курицы, и бутерброд со свининой, и пирожок, испечённый Софьей Петровной.

– Ты ешь. Ешь. У нас всё своё, домашнее. Мы с Ростова. Мать Ольги большое хозяйство держит. Свиней, корову. А сам я детдомовский. Ты, похоже, что тоже, раз одна в поездах ездишь, – Сергей охотно разговаривал.

Марина кивнула. Она проголодалась и сейчас ела с удовольствием, но к пирожку не притронулась.

– Мы на стройку. Шушенскую, слыхала про такую? В поезде и ещё есть такие, как мы.

– Как не быть, если поезд в ту сторону едет, – вставила Ольга.

Марина же поперхнулась от услышанного. Такая удача ей даже не снилась. Что нашлись попутчики, и ей есть за кого держаться, вызвало в её сердце сильное волнение. На глаза навернулись слёзы. Чтобы не расплакаться, она откусила большой кусок хлеба и, отсрочив время ответа, взяла себя в руки. Чуть погодя всё же ответила.