В начале мая 1922 года, прогуливаясь по городу, Амиран остановился около отеля «Адлоне» и задумался. Геля должна родить через месяц. Он прочитал много научной литературы по акушерству, гинекологии и сильно беспокоился. У жены были узкие бедра и неправильное положение плода. Неожиданно к нему подошел молодой, прилично одетый, белокурый парень и по-русски спросил: «Грузин?».

– Грузин, – ответил Амиран.

– Обязательно поеду в Грузию, давно собираюсь. А я известный русский поэт, Сергей Есенин. Может, слышал?

– Извините, я математик. У меня в голове цифры и формулы. Поэзией никогда не интересовался.

– Да ладно, меня только русская эмиграция знает. Хотя и здесь вышли 3 книги, почитай. Давно в Берлине?

– 4 года, учусь в университете, женился на немке.

– Шустрый парень, выучишься, уезжай домой, скучно здесь, – сказал Сергей и, встав в красивую позу, громко прочитал: «Если крикнет рать святая, кинь ты Русь, живи в раю. Я скажу не надо рая, дайте родину мою» и, обняв Амирана, как старого знакомого, добавил: «Поверь, человек может быть счастлив только дома». А затем тихо произнес: «Тебе одной плету венок. Цветами сыплю стежку серую. О Русь, покойный уголок. Тебя люблю, тебе и верую».

– Детство и отрочество прошли в Грузии,– сказал Сергей, не сводя глаз со входа в отель.– Там живут родители, родственники. И скорее всего девочка, в которую был впервые влюблен. Правильно?

– Правильно, но здесь у меня любимая жена, скоро родится ребенок – возразил Амиран.

Двери гостиницы распахнулись, вышла элегантно одетая женщина. Увидев Есенина, помахала рукой «Прощай»– сказал Сергей, – подумай о моих словах " и быстрым шагом направился к гостинице. Амиран подумал, что она его мать, но страстный поцелуй, дал понять: они состоят в любовной связи. Женщина села за руль, припаркованного возле отеля «Бьютика». И они уехали. Амиран подошел к одному из репортеров, толпившихся у входа, и поинтересовался: «Кто эта дама?»

–Американская танцовщица Айседора Дункан с русским мужем, поэтом – Есениным,– ответил один из них, отходя с Амираном, в сторону.– Он не знает ни одного иностранного языка, а она не знает русского, так и живут. Прославилась она не столько талантом, сколько оригинальной манерой танцевать -босиком и необычностью своих сценических образов. Будет возможность, сходи, посмотри, впечатляет. Присев на касеный бордюр клумбы Амиран попытался понять, смог бы он жить с женщиной на много старше его. Решил, что – нет! Для него такой вариант не подходит. Через два дня, возвращаясь из университета, он услышал, разговор. Соседка, Фрау Лиссбет рассказывала другой соседке фрау Райк: «Вчера, одна ненормальная американка, в пансионе на Уландштрассе устроила настоящий погром. Разыскав там мужа, исчезнувшего три дня назад. А муж совсем мальчик, в сыновья годится» Раньше, Амиран прошел бы мимо, не обратив на разговор никакого внимания, но сейчас решил послушать. «Кофейники, вазочки, сервизы и пивные кружки, летели на пол. Затем она, как фурия, с хлыстом в руках, побежала за парнем, спрятавшимся в гардеробе, и увела с собой. Счет за погром ей выставили огромный. Мне рассказала сестра. Она там работает. Куда катиться мир!».

«Интересно, она ревнует, как женщина или воспитывает, как мать, загулявшего сына?» – подумал Амиран.

Берлин 1920-х годов назвали «литературной столицей русской эмиграции». Марина Цветаева, Владимир Маяковский, Владимир Набоков, Алексей Толстой и многие другие жили в те годы в Германии. На каждом шагу можно было слышать русскую речь. Открылись русские рестораны, выходили русские газеты.