Не накажу я – накажут меня.

Но я честна и нелицеприятна. Никакая дружба, статус и ранг в компании не спасут нарушителей от моей кары (здесь должен быть зловещий смех: «Бу-га-га»).

Рабочие разговоры по телефону со мной напоминают диалог с Siri или «Алисой». Только по делу. «Договориться» не выйдет, если Вы реально проштрафились.

Три опоздания в месяц, хотя бы на секунду, – нарушитель получает письмо от меня, после которого его квартальная премия уменьшится на четверть, как недопеченные эклеры, когда преждевременно открываешь дверцу духовки.

Уж я-то знаю толк в эклерах. Выпечка – ещё одно моё хобби. Торты, пироги, кексы, пончики, меренги, чуррос, муссы. Эта любовь у меня от мамы. Во времена её молодости не было ни интернета, ни инстаграма с обилием понятных рецептов. Мама переводила со словарем статьи из кулинарной рубрики немецкого журнала «Burda Moden». До сих пор помню её творожно-клубничный торт. Пока родители были в поликлинике, я незаметно отрезала тонюсенький кусочек от оставшейся с вечера части десерта. Никак не могла дождаться их возвращения, а по семейной традиции сладкое мы ели только все вместе за столом.

Так что на выходных я совершенно другой человек. Не ненавистная кадровичка. Субботний пекарь – так написано в шапке моего основного профиля в инстаграме.

Работа в нашей компании потребовала от многих жертв – супругов, хобби, молодость, спортивную фигуру. А теперь ещё лишает нас индивидуальности.

На юбилей банка нам «подарили» макияж и портретную фотосессию. Позавидовали? Не торопитесь. Бесплатный сыр только в мышеловке. На всех фото стоял новый логотип компании. Ребрендинг – продать старое в новой обёртке. Теперь работники должны, словно по сигналу таймера, одновременно сменить аватарки в соцсетях, мессенджерах и опубликовать пост с рекламным хэштегом. У всех одинаковый фон сзади, все в белоснежных рубашках, будто армия клонов, штурмующих интернет. Но мы же КОМАНДА. Ещё одна причина моего подпольного писательского блога, в котором могу публиковать то, что Я хочу, а на аватарку и вовсе поставить любимую актрису, котика или рисунок племянницы. Какой ещё племянницы? Нет её у меня. Ох, куда воображение занесло.

Но вернемся к нашим баранам. Если найдется смельчак, решивший бросить вызов системе, и продолжит опаздывать, его ждет приказ о дисциплинарном взыскании на моём столе, а банк сэкономит теперь уже половину его квартальной премии.

Для совсем непонятливых – увольнение с приговором в трудовой книжке. Чтобы вы знали, все статьи Трудового кодекса о прекращении трудовых отношений, кроме инициативы самого работника, словно статьи Уголовного кодекса. Ничего хорошего в будущем не светит. Сродни теневому бану в соцсетях – как ни стараетесь, резюме никто не замечает из-за двух цифр, обозначающих причину увольнения.

Вторая категория нарушителей в черном списке «саквояжа» – прогульщики. Те, кто отсутствовал на работе, но не оформил ни отпуск, ни больничный.

Перед выплатой зарплаты каждый месяц меня ждут два адских дня. В один из них выявляю прогульщиков, пишу им и их боссам «письма счастья». О чем? О том, что ничегошеньки они не получат за свой халявный день. И прикладываю позорный список всех «штрафников». Завершаю работу только к ночи, потому и рассылка попадает в почтовые ящики работников не раньше десяти часов вечера. Знаю, что в офисе ходят страшилки на эту тему.

Наутро телефон не умолкает, электронная горит красным пламенем, а вокруг стола собирается очередь моих «поклонников», чтобы выразить непечатными словами, как они меня «обожают», передать больничные листы, заявления на отпуск, написанные задним числом и якобы позабытые в тумбочке. Вот потому в тумбочке у меня припасена бутылочка успокоительного, иначе увезли бы в смирительной рубашке.