Назревал скандал. Егор переводил растерянный взгляд с приятеля на Перелозова, не зная, что предпринять.

– Татуировки – удел уголовников и отщепенцев, которые хотят доказать невесть что невесть кому! – заявил Константин Аркадьевич. – Уважающие себя люди так не выглядят. Особенно те, кто хочет чего-то добиться в этой жизни!

– Да ладно, – ухмыльнулся Степан. – Может, еще что-то дельное подскажете?

– Ты мне еще дерзить вздумал? – яростно прошипел Перелозов, сжимая кулаки. – Да я тебя…

Прежде чем он успел договорить, ровный шум толпы в зале вдруг разорвал громкий хлопок, который ни с чем нельзя было перепутать. Тут же послышался визг нескольких женщин, а затем прогремел еще один выстрел.

Степан, Егор и Константин Аркадьевич в ужасе обернулись. Гости кинулись в стороны, а через распахнутые двери в зал ворвались трое мужчин в черных одеждах и масках, скрывающих лица.

– Все на пол! – рявкнул тот, который держал пистолет. – Плохо слышите? Отошли от стен и живо все упали на пол! Руки держать на виду и никому не двигаться!

Гости оцепенели, не веря своим ушам, и тогда парень в черном снова выстрелил в потолок. Пуля попала в одну из люстр, с грохотом разнеся один из плафонов, и сверху посыпались осколки хрусталя. Кто-то испуганно вскрикнул, кто-то тут же плюхнулся на пол, кто-то начал громко возмущаться. Грабители стремительно пошли по залу, срывая с женщин драгоценности, отбирая сотовые телефоны и кидая награбленное в свои сумки.

– На пол! – продолжал вопить тип с пистолетом. – Немедленно!

– Что вы себе позволяете? – возмущенно закричал Владимир Решетников.

– Заткнись, папаша. – Грабитель наотмашь ударил его рукояткой пистолета по лицу.

Решетников с воплем свалился на пол, зажимая рукой рот. Сквозь его пальцы текла кровь.

– Ты хоть знаешь, кто я? – взревел он. – Понимаешь, с кем связался?

– Не знаю и знать не хочу. – Грабитель пнул его ногой, и больше Решетников не возмущался.

Парень в черном хотел перехватить оружие поудобнее, когда на него бросился Степан. Бузулуцкий сам не понял, как это вышло. Он решил обезоружить этого гада, ведь его подельники не были вооружены и опасности не представляли.

Вцепившись в запястье грабителя, Степан резко вздернул его руку с пистолетом вверх.

– Эй, отвали! – заорал грабитель.

Егор с ужасом наблюдал, как двое приятелей грабителя бегут к дерущимся. Степан ударил противника по лицу, и вязаная маска у того съехала на бок. Все увидели узкий прыщавый подбородок и рыжие взъерошенные волосы.

– Рыжий?! – удивленно ахнул Степан.

– Ах ты, мерзавец, – пропыхтел тот и с новой силой начал вырывать пистолет.

Грохнуло еще несколько выстрелов, пули ударяли в потолок, разносили вдребезги окна и витрины, вокруг испуганно кричали люди. Теперь уж все рухнули на пол, закрывая головы руками.

Витрина с черным венцом разлетелась. В этот момент в пистолете кончились патроны. Степан ударил еще раз, и грабитель выронил ставшее бесполезным оружие.

– Я тебя за это урою, Бузя! – рявкнул рыжий и ударом кулака швырнул Степана на пол.

Затем грабитель подскочил к разбитой витрине, просунул руку в образовавшуюся дыру и осторожно извлек наружу черный венец. Кинув его в свою сумку, он бросился к выходу из зала. Два его подельника ринулись вслед за ним.

– Охрана! – опомнившись, заверещал Константин Перелозов. – Схватите их! Не дайте им уйти!

В выставочном зале поднялась страшная суматоха. Кто-то включил сигнал тревоги, женщины испуганно визжали, ограбленные блогеры громко возмущались.

Егор Кукушкин, выронив поднос, растерянно стоял в центре мечущейся толпы и думал, что эту выставку не забудет никогда.