Андрей был не из тех, кто «отрывался» после контракта по полной, наверстывая упущенное за время рейса. Скорее даже, наоборот, ему никуда не хотелось идти без особой надобности. Совсем как на судне – после работ ты не идешь на прогулку по палубе любоваться красивым закатом или крутым накатом морской волны – ты идешь спать, есть, чтобы потом снова идти работать. И так изо дня в день весь рейс.

Привыкнув к этому ритму в море, он старался и на берегу жить неспешно и уединенно, так, что внешние обстоятельства для него проходили как бы совсем без его участия, лишь изредка завлекая в свой хоровод событий.

С приходом в дом Маргариты вокруг все словно забурлило, и от него потребовались какие-то перемены, в основном уступки или компромиссы, которые, исподволь, но все же портили ему настроение.

Изменить себя, подстроившись под семейную жизнь, для Андрея было непростой задачей. Да нет – он, пожалуй, и не предполагал, что должен измениться – и тем более, что должен подо что-то подстроиться. Он продолжал по инерции жить той привычной жизнью, которая до их встречи с Маргаритой вполне устраивала его.

«Как быстро она освоилась у меня», – подумал он.

Через некоторое время, перестав находить необходимое на старых местах, Андрей стал нервничать, робко требуя, чтобы его мнение учитывали. Хотя бы отчасти.

– Я могу нарисовать тебе указатели: где что лежит, – невозмутимо ответила Маргарита.

Андрей воспринял ее ответ как шутку, отговорку, но вскоре шутка материализовалась в бумажки с описями: Маргарита пунктуально развесила указатели внутри шкафов и ящиков.

– Вот. Так тебе, наверное, будет привычнее – вроде маяков на море, – пояснила она.

– Я думал, ты пошутила, ей-Богу, а ты, оказывается, всерьез!

День за днем, с каким-то неиссякаемым наслаждением, Маргарита неутомимо наводила порядок во всем. Это вовсе не значило, что Андрей создавал беспорядок: он был аккуратным человеком и никогда ничего не разбрасывал где и как попало. В этом смысле ей повезло: борьба с брошенными рубашкой, носками или брюками – стала бы для нее настоящей экзотикой!

Маргарита наводила порядок по системе, в силу того, что четкость во всем просто жила в ней. Вот и все!

Так что обойтись без надписей Андрей бы, конечно, смог. А вот без Маргариты – он это чувствовал – уже нет: она окружила его своим вниманием, постоянно превращая заботу о нем в небольшие, но при этом всегда вполне конкретные дела.

Так они и жили: привыкая друг к другу и одновременно разбираясь попутно – кто кому и что должен.

Оказалось, что в принципе, если никто не хочет быть непременно главным и не бьется в истерике, в случае, если в чем-то надо уступить – то жить можно. А время неторопливо само собой расставит все по своим местам, чтобы невозмутимо потечь однообразным чередом. Другое дело, что именно об этот пенек однообразия многие впоследствии и спотыкаются…

Достаточно скоро Маргарита, вдохновленная творческим процессом созидания, завершила основные преобразования в квартире.

Особенное удовольствие доставляли ей уже опробованные изменения на кухне. Как стало хорошо готовить за столом у окна: нет-нет, да посмотришь в него, отвлекаясь от повседневной текучки. Очень удобно!

Зато Андрей, впрочем, не сильно выдавая себя, злился. Ну, зачем, спрашивается, что-то менять? А стол! Зачем она его от окна в гостиной отставила? Он любил за ним сидеть, глядя в окно на прохожих. Смешно, но на кухне стол переместился как раз к окну! Где логика?

Маргарита не придавала их спорам большого значения, радуясь переменам в квартире, которые проходили по продуманному ей плану. А это важно для любой женщины. И хотя Андрей постоянно ныл о том, что его притесняют, она, смеясь, втолковывала ему, что в доме хозяйка должна быть одна.