В этой комнате, отделенной от общих помещений, было темно и тихо. Но Темпл прекрасно знал, что в зале у ринга большинство зрителей кинулись за своим выигрышем, а несколько человек помогали проигравшему подняться и звали хирурга, чтобы тот перевязал сломанные ребра и обработал ушибы. Он швырнул полоски ткани на пол, в темноте потянулся к ближайшей лампе и безошибочно зажег ее. Комната осветилась, и стал виден низкий дубовый стол, почти пустой, за исключением аккуратной стопки бумаг и резной шкатулки черного дерева.

Темпл стал разматывать повязку на другой руке, не отводя взгляда от бумаг, теперь уже не нужных. Совершенно не нужных.

Швырнув и вторую полоску на пол, Темпл пересек почти пустую комнату, взялся за кожаный ремень, приделанный к потолку, и повис на нем всем своим весом, растягивая мышцы рук, плеч и спины. В эту минуту во вторую дверь, находившуюся в дальнем конце комнаты, негромко постучали.

– Входи, – сказал Темпл, даже не обернувшись.

Дверь открылась и тут же закрылась.

– Еще один пал.

– Как всегда. – Темпл закончил растягиваться и повернулся.

Чейз, основатель «Падшего ангела», пересек комнату и сел на низкий деревянный стул.

– Хороший был бой.

– Разве? – Теперь все бои казались Темплу одинаковыми.

– Поразительно, что они по-прежнему думают, будто могут тебя победить, – сказал Чейз, откинувшись назад и вытянув перед собой длинные ноги. – Вроде пора бы уже понять, что это невозможно.

Темпл налил себе воды из графина.

– Очень трудно отказаться от надежды. Даже если это очень слабая надежда.

Как человек, так и не получивший шанса на надежду, Темпл знал это лучше других.

– Ты сломал Монтлейку три ребра.

Темпл с жадностью приложился к стакану, и по его подбородку потекла вода. Утолив жажду, он сказал:

– Ребра срастаются.

Чейз кивнул и, поерзав на стуле, осмотрелся.

– Знаешь, твой спартанский образ жизни – не самый удобный.

Темпл поставил стакан на стол.

– Тебя никто не просит тут засиживаться. Наверху у вас наверняка полно велюровых подушечек.

Чейз улыбнулся, смахнул с брюк кусочек корпии, затем положил на стол, рядом со стопкой документов, еще один лист бумаги – список вызовов на завтрашний и послезавтрашний вечера. Никогда не заканчивающийся список неудачников, желающих подраться за свое состояние.

Темпл негромко вздохнул. Ему не хотелось думать о следующем бое. Думалось только о горячей воде и мягкой постели. Он дернул шнур звонка, требуя наполнить ванну. Затем взглянул на бумагу, лежавшую достаточно близко, чтобы увидеть с полдюжины имен, но слишком далеко, чтобы прочитать их.

– Лоув снова тебя вызывает, – сказал Чейз.

Что ж, этого следовало ожидать – Кристофер Лоув уже двенадцать раз бросал ему вызов.

– Нет. – Темпл покачал головой. Тот же ответ он давал предыдущие одиннадцать раз. – И тебе не следовало бы приносить это сюда.

– Почему? Разве мальчику нельзя дать такой же шанс, что и всем прочим?

Темпл посмотрел другу прямо в глаза:

– Ты кровожадный ублюдок.

Чейз рассмеялся:

– К великому сожалению моих родственников, я не ублюдок, а вполне законнорожденный.

– Но кровожадный.

– Просто люблю жаркие бои. – Чейз пожал плечами. – Ведь Лоув потерял тысячи.

– Да мне плевать, даже если он потерял драгоценности из королевской казны. Я с ним драться не буду.

– Темпл…

– Нет, послушай меня. Так вот, когда мы договаривались и когда я согласился присоединиться к «Ангелу», мы решили, что бои – мое личное дело. Ведь так?

Чейз медлил с ответом, а Темпл повторил:

– Ведь так?

– Да.

– И я решил, что не буду драться с Лоувом. – Темпл помолчал и добавил: – Он ведь даже не член клуба.

– Зато он член «Рыцаря». Теперь им предоставляются те же права, что и любому члену «Ангела».