– Понятно! – сказал я.

Подмывало спросить, насколько у меня чистый зелёный, но я не решился, посчитав вопрос не очень корректным. Однако Аня снова будто бы прочитала мои мысли и ответила на незаданный вопрос.

– У тебя чистый зелёный! – сказала она, улыбнувшись, – почти самый чистый из всех, которые я видела.

– Приятно слышать, – я улыбнулся ей в ответ, – но всё-таки не самый чистый, да?

– У мамы был чище, – ничуть не смутилась Аня, – только у неё!

У меня вдруг возникла интересная мысль, которой я поспешил поделиться:

– Послушай, а я зелёный для тебя, или для всех? То есть, это именно ты можешь мне доверять, или любой человек может?

Аня уставилась на меня, вытаращив глаза.

– Я не знаю! – сказала она, переварив мою мысль, – нам с мамой такое в голову никогда не приходило. Мы думали, что для всех… точнее, мы об этом не думали, но, наверное, так должно было быть… но теперь, когда ты спросил, я уже начала сомневаться. Только вот проверить это никак нельзя, я не знаю других людей, которые видят как я, значит, и сравнить мы не можем!

– В данном случае главное, какой человек для тебя, – успокоил я Аню, потому что мой вопрос её не на шутку растревожил, – и можешь ли ты ему доверять! Какое тебе дело до остальных?

Аня задумчиво кивнула. Снова повисла пауза.

– Я хочу тебе кое в чём признаться, – сказала Аня.

– Давай, – сказал я и, честно говоря, немного напрягся.

– Я помогла тебе, потому что так мне мама наказывала делать, – сказала Аня.

– Помогать людям? Ну, это она зря! Толкать на такое ребёнка, это с большой вероятностью ввергнуть его в неприятности, – я покачал головой.

– Нет, не людям… точнее, не всем людям… только зелёненьким, – сказала Аня, – мама говорила, что если вдруг с ней что-то случиться, чтобы я искала таких людей и входила с ними в контакт. Ты прав, она предупреждала, чтобы я никому о своём даре не рассказывала. Но я решила от тебя ничего не скрывать. Так же лучше, правда? – Аня посмотрела на меня с надеждой.

– В данном случае, возможно. Но наперёд делай так, как говорила твоя мама. Никому не рассказывай про свои способности. Вообще, лучше помалкивай, что они у тебя есть! У детей вообще они пробуждаются нечасто, обычно только годам к шестнадцати. Так что тебя, скорее всего, никто и не заподозрит. Твой дар, это твоё преимущество! Многие хотели бы заранее знать, кому можно доверять, а кому нет. Ты можешь это видеть. Но твоё преимущество будет работать гораздо лучше, если о нём никто не будет знать, – сказал я и строго добавил, – усвоила?

– Усвоила! – тяжело вздохнула Аня.

Мы опять помолчали.

– Сколько ты ещё планируешь ждать маму? – спросил я у неё.

Она удивлённо подняла на меня глаза.

– Пока она не вернётся!

– Ладно, сформулирую вопрос по-другому, – сказал я, – если её долго не будет, насколько тебе ещё хватит еды, воды и других припасов?

– Может быть, на месяц, – неуверенно сказала Аня, – я мало ем. Воды ещё два ведра, тоже хватит не меньше чем на месяц. Я экономная!

– Два ведра? – возмутился я, – и ты одно из них дала мне, чтобы я помылся?

– Ты был очень грязный, – смутилась Аня.

Я с сожалением вспомнил про два израсходованных ковшика воды. Если бы я знал, что у неё такая тяжёлая ситуация, то я бы и их не стал расходовать. Да и чай пить у девочки, которой больше негде взять воду, тоже было не самой лучшей идеей.

И Аня снова, как будто прочитала мои мысли. Конечно, она этого не делала, наверное, просто была очень проницательной. Или у меня на лице отражалось всё, что я думал. Такое тоже не исключено.

– Я собираю дождевую воду… когда дожди идут, – осеклась она.