В какой-то момент она увидела себя в темном туннеле, где в самом конце горел свет надежды и безопасности. Уверенно и без промедления она направлялась к нему. Марена понимала, что это конец, что вот-вот и она пересечет черту и отправится к праотцам. Оставались считанные мгновения. Шаг, второй, третий, четвертый. Еще всего несколько шагов и наступит конец всем страданиям, но что-то резко припечатало босые ступни к твердой поверхности.

«Ты обязана бороться! Держись, чародейница. Я уже рядом! Не смей сдаваться, слышишь?!»

Первое время Марена не понимала, что происходит и откуда этот голос, но вдруг почувствовала покалывание в пальцах, как бьется ее сердце, как затекла спина от долгого лежания на неудобной кровати. И она все вспомнила. Амброусу с ее замашками тиранши на тренировках, Манулара, пробуждения которого боялась как огня, как когда-то его презирала, но в тоже время до сих пор любила. В память остро вгрызлись и воспоминания о ведьмах, желающих отомстить, и похоже, добившихся своей цели. Они выиграли, а она, кажется, проиграла. Тот ритуал едва не лишил ее жизни. Собственно, Марена находилась на волоске от смерти.

Что-то внутри удерживало ее здесь, в этой жизни, в этом теле, и пока оставалось неясно, дело ли в связи с драконицей или с Мануларом. А возможно, и в них обоих.

«Ты нужна мне, чародейница! Твоя помощь пригодится как раз кстати. Не хочу пугать тебя раньше времени, но видела бы ты, что натворили ведьмы, что твориться вокруг! Ты обязана прийти в чувства!»

Знакомый голос ласкал, поддерживал, стал якорем, защитой и опорой. Картинка сменилась другой, и теперь Марена ощутила себя на дне глубокого океана, подняла голову и увидела разливающийся на поверхности воды солнечный свет. Она вдруг решительно оттолкнулась ото дна ногами и поплыла вверх, уверенно гребя руками, желая выплыть и вдохнуть свежий воздух.

Сколько прошло минут, часов, дней, а может и вовсе недель или месяцев, Марена не знала, но вдруг осознала внутри себя невидимую для других нить, которая удерживала ее в этом мире.

Хрупкая, как стекло, нить на глазах становилась прочной, превратилась в незыблемый канат, который засиял солнечным светом, а потом растворился внутри. Когда горло и грудь заполнило приятное тепло, Марена открыла глаза.

«С пробуждением, чародейница. Как спалось? Вероятно, ты выдрыхлась как следует!» – проворчала Амброуса. На самом деле чешуйчатая обрадовалась, что Марена пришла в себя, но скрыла это за привычным ей недовольством.

В ушах Марены все еще стучало, голова раскалывалась, глаза привыкали к дневному свету, но больше всего ее удивило до боли знакомое лицо. Манулар сидел на ее узкой кровати и нежно держал за руку.

Марена хотела отпрыгнуть в сторону, но предательское тело все еще было слабым.

Манулар произнес едва ли слышно: «Очнулась!» В его красивых лазурных глазах читалось облегчение, радость и паника. Он неожиданно для нее вскочил на ноги и сбежал.

Марена подняла голову, проследив взглядом за Мануларом. Его странное поведение не укладывалось в ее голове, но когда спустя несколько минут в дом вошла пожилая женщина с добрым взглядом, все стало на свои места. Манулар всего лишь позвал помощь. Как долго она находилась в отключке? Как ритуал подействовал на нее?

Последнее, что она помнила, как в пещере Амброусы агония невыносимой боли взяла в плен все ее тело, словно яростные лепестки огня, бескомпромиссно желающие сжечь ее дотла. Татуировка воспалилась, беспощадно изнуряла ее и вытягивала скудные остатки ее силы. Что-то произошло с Мануларом, догадалась она тогда. Ведьмы все-таки добрались до него. Только она напрочь забыла об их связи. Причинив вред ему, они причиняют вред и ей. Почему она не подумала об этом раньше?