За неделю до вылета у меня начались страшные непонятные мандражи. Мой ухажёр, с которым я на тот момент встречалась, постоянно находил меня в состоянии «на грани». Вдобавок ко всему я узнала о гибели близкого друга, человека, для которого я много значила в своё время. И который очень много значил для меня. Когда-то давно мы работали вместе.

Сергей разбился на автомобиле. Виновник происшествия, который врезался в него, был пьян. Но последний, как это часто бывает, по иронии судьбы остался жив. А Серёга, на машине которого по роковой случайности было граффити Killer, улетел туда, откуда не было ему больше дороги в эту жизнь.

В тот период я начала думать о том, как мгновенно всё происходит. Одна секунда решает и ставит точку в целой человеческой жизни. А ещё я думала о том, что человек всё-таки предчувствует события, которые будут с ним происходить. И помню, что Серёга тоже всё чувствовал.

С каждым днём мой мандраж усиливался. Я не понимала, что со мной происходит и почему. Как человек астенического типа я практически не переживала никакие недуги со здоровьем, кроме периодических невралгий и неврозов. Исключительно психосоматическое. Вот и тогда что-то подобное ко мне вернулось и заставило меня начать пить даже довольно сильные успокоительные препараты, ибо я категорически не могла взять себя в руки. Хотя и не могла взять в толк, чего же я на самом деле боюсь.

Я пыталась анализировать, взвывать к здравой логике вещей: итак, летать мне не страшно, другой страны я не боюсь, английский я знаю, в аэропорту заблудиться я не… Может быть, я боюсь потеряться в аэропорту, как со мной уже было? Это, конечно, было странно, но, признаюсь, такие мысли приходили мне в голову. И на какое-то время я даже закрыла вопрос, остановившись на последнем опасении.

Но потом снова вернулась к прежним мыслям: нет, здесь всё-таки было что-то иное.

Помню, тогда мне случайно попалась фраза из «Мастера и Маргариты», гласящая примерно следующее: перед любой дальней дорогой вы всегда будете испытывать страх, даже если знаете, что дорога эта ведёт к счастью. Зацепившись за эту литературную выдержку и успокоив себя данным объяснением, мне удалось-таки хотя бы на пять процентов снизить тремор. И я занялась сборами в Гоа.

Оставалось несколько дней.

Но напоследок, за два дня до поездки, со мной приключились ещё две вещи, которые ещё больше разогнали мою тревогу и довели меня до кульминационного состояния.

Никогда ничем не травившаяся, спокойно переживающая практически любую пищу, я таки попалась и в этот капкан и довольно нехило довела себя полуфабрикатной курицей, которую принёс мой ухажёр из ближайшего продуктового магазина. В тот день мы решили ничего не готовить и он притащил эту бедную злосчастную птицу, которая и встала у меня поперёк горла в полночь.

А на следующее утро я случайно сильно порезалась на кухне ножом. Не помню уже, что я собиралась резать. Но кровища лилась из бедного пальца около часа. Глубокая была рана – и на самом указательном.

События того времени, как составные части пазла, сейчас уже складываются у меня в единую мозаику. И я понимаю, почему и для чего было это всё.

Но тогда я чего только не думала об этом всём! Всё меня пугало и было совершенно непонятно.

И предупреждения о падении самолёта мне мерещились, и несчастья, непременно могущие случиться с моими близкими или друзьями за время моего отсутствия, и продажа меня в гарем индийскими или мусульманскими шейхами…

В общем, тут я окончательно признаюсь, что ночью перед полётом в моей голове постоянно крутилась мысль: «Боже мой, зачем? Зачем ты вписываешься в этот сумасшедший трип? Что ты вообще делаешь?!»