Внезапно я почувствовала, как Игорь почти незаметно захватил в объятья своих крепких пальцев лодыжку моей правой ноги, которая находилась прямо рядом с ним. Узкая часть моей ноги была полностью обёрнута его большой кистью, словно на ней образовалась цепь. Я затаила дыхание и сглотнула. Но виду не подала.

Признаться, не было это ни пошло, ни развратно, но одним только движением этим мне было протранслировано столько доминирования и эротики, что у меня по телу пробежала мелкая дрожь. Это был весьма говорящий жест, и лично мне он говорил всё: он меня выбрал.

С того самого момента, как мы сели за стол, мы не сказали друг другу ни слова. Сколько же было в нём, казалось бы, невидимого, но совершенно непрекращающегося контроля за ситуацией, что одним только движением он дал мне всё понять, заранее почувствовав моё лёгкое беспокойство. И я молча повиновалась.

Ребята допивали свой чай, время на часах подходило к четырём, и декорациям уже давно пора было меняться. Зевающие Сашка с Макаром внезапно начали утвердительно вещать всем присутствующим о том, что собираются остаться у Игоря:

– Блин, у тебя тут такие классные покои, дядька! Мягко, свежо, звёзды! Мы, пожалуй, останемся спать у тебя. Да, Макар?

Хозяин тихо посмеялся, но ничего не ответил, спокойно переведя взгляд на следующего говорящего.

– Ой, а я могу лечь спать прямо вот здесь, на матрасиках, на полу, на воздухе! Предвкушаю, как мне будет хорошо! – Предприимчивая Ирка сразу подхватила тему.

В этот момент я поймала совершенно новые ощущения в себе и на мгновение прислушалась. Страх оказаться с Игорем в одной квартире внезапно куда-то делся, разменяв себя на другой: я боялась его упустить!

А дальше… дальше откуда-то возникло… желание обозначить себя на этой территории. Я не могла позволить, чтобы в доме неожиданного, но безумно влекущего меня к себе человека, с которым я провела настолько тёплый вечер, вместе с нами разлеглась бы компания молодых тусовщиков.

И тогда неожиданно для самой себя я тихо, но довольно отчётливо и однозначно произнесла то, что ни ранее, ни после больше никогда не говорила:

– Нет, ребят. Здесь сегодня остаюсь я… – и замолкла, кротко посмотрев в лица каждого.

Тогда показалось, что фраза эта была для меня абсолютно естественной.

Всего несколько чётких и уверенных слов, которые я должна была сказать. Словно ответ на вопрос о возрасте или имени-отчестве.

Но в чилауте внезапно воцарилось молчание, все замерли в немом удивлении и резко перевели на меня взгляд. Я сидела на своём месте не шелохнувшись с невозмутимым лицом, абсолютно не терпящим никаких возражений, и поглядывала на всех остальных, обращённых ко мне.

И тут где-то из глубины гортани начал подниматься чей-то тихий удовлетворённый смех. Игорь смеялся и всё крепче и крепче одобрительно сжимал свои скреплённые ранее пальцы на моей узкой щиколотке, словно подтверждая, что никуда меня и сам теперь не отпустит.

Его глубокий смех заставил остальных отмереть после минутного оцепенения. Ребята растерянно переглянулись, улыбнулись и с принятием и уважением посмотрели на меня, как на волчицу стаи, которая приказала всем поджать хвосты и замолчать. Ирка же опустила глаза и словно постаралась сделать вид, что ничего не услышала.

Но я-то знала, что она испытывала в тот момент!

Я же испытала непомерное удовольствие, смело обозначив свою позицию в доме Игоря и, как следствие, свою иерархию в компании в принципе.

Одной этой фразой было сказано абсолютно всё.

После этого небольшого, но значимого финального эпизода гости сразу стали думать и обсуждать, что делать с Иркой и Ленкой, которые жили на другом конце Арамболя.