Мне было страшно, но стало все же легче от его слов о том, что никакого насилия не будет. Но радоваться все равно рано.

– Я спать с тобой не буду, – дрожащим голосом сказала я.

Мужчина ухмыльнулся так, словно бы это всего лишь вопрос времени. От этой самоуверенной улыбки внизу живота кольнуло, будто и самой пришло понимание, что он своего добьется.

– Конечно, будешь, – пророкотал Кир и наклонился еще ближе, вынудив меня отвернуться. – Но как и обещал – никакого насилия. Только предупреждаю, я не отличаюсь особым терпением, когда вижу тебя, поэтому не надейся, что буду держать руки при себе.

Он отпрянул назад, прежде чем до меня дошел смысл сказанного.

– Иди в душ, – он кивнул в сторону ванной комнаты. – Потом позавтракаем. И я кое-что тебе разъясню.

Мужчина обвел меня долгим взглядом, потом вышел из комнаты.

Принимать душ было страшно в незнакомом доме, да и еще с этим ненормальным под боком, но чувствовала, что все тело было липким от пота, да и длительный сон нужно было смыть водой, чтобы взбодриться. Долго решалась раздеться, боясь, что Кир вернется.

Наконец, все же заставила себя принять душ и одеться в одежду, которую мне оставил Кир в спальне: майка, трусики и спортивные штаны. Все слишком обтягивающее, что создавало ощущение, будто я голая. Но все же намного лучше, чем просто разгуливать нагишом.

Несколько секунд мне потребовалось, чтобы набраться смелости и, прихрамывая, выйти из комнаты.

Я очутилась в просторной гостиной, в дальней части которой находилась кухня, посередине массивный диван, а в противоположной части комнаты камин, в котором сейчас тлели угли. Дом чем-то напоминал гостевые дома для баз отдыха. Стены покрыты деревянными покрытиями, простая, но мягкая мебель, пушистый ковер около дивана. Все в коричневых и бежевых тонах, что создавало довольно уютный приятный глазу дизайн. Точно домик на озере, но с единственным отличием, что окна закрыты решетками.

Здесь было гораздо теплее, чем в спальне.

Пусть сейчас и июнь, но после дождя было сыро и холодно, а дом, видимо, еще не успел протопиться.

Пахло кофе и знакомым мужским парфюмом, а еще деревом и дымом.

Кир все это время стоял около кухонного стола и наблюдал за мной, положив руки на стол позади себя.

Невольно глянула в сторону входной двери, раздумывая, закрыла ли она сейчас или нет. Будет ли закрыта все время? Где хранится ключ?

Поняв, что смотрю на выход слишком долго, повернулась к мужчине. На его лице появилась жутковатая ухмылка.

– Даже не думай, – предупредил он.

«Я все равно буду пытаться сбежать», – подумала про себя.

– Буду шлепать при каждой попытке, – прочитав эту мысль на моем лице, предупредил он.

Невольно представила себе такое своеобразное наказание и почувствовала, как по коже разбегаются мурашки. Выразительный взгляд Кира, следил за изменением в каждой черточке моего лица и реагировал с многообещающей улыбкой, которая втайне обещала исполнить каждое слово.

Молчание затянулось.

Мне было неуютно находиться в чужом доме с мужчиной, которого совсем знаю. К тому же с тем, кто недавно признался, что следил за мной, кто похитил, считай, из собственной квартиры. Киру же явно нравилось наблюдать за тем, как робко оглядываюсь, бросаю на него осторожные взгляды.

Хотелось больше спрятаться от него. От предвкушения и удовольствия, с которым мужчина меня разглядывал.

Кир, наконец, поддался вперед и похлопал по спинке стула перед собой.

– Лана, садись. У тебя же болит нога. – Мужчина красноречиво отодвинул стул, намекая, чтобы устраивалась именно на этом месте. – Сядь, расслабься, выпей кофе. Пока ты здесь тебе ничего не угрожает.