Через несколько минут он позвал седого, спортивного телосложения мужчину, который на расстояния следил за земляными работами и в руках держал медицинский бокс. Они перекинулись парой фраз, затем мужчина кивнул, спустился в могилу и извлек образцы тканей. Разложил полученные материалы по пластиковым контейнерам, которые в дальнейшем станут предметом тщательного лабораторного анализа. На этикетках, приклеенных к контейнерам, указал месторасположение разложившихся останков.

Когда мужчина закончил, он закрыл бокс, сделал короткий телефонный звонок и спокойно пошел обратно к ожидающему его микроавтобусу. Через минуту тот же черный Audi, на котором он приехал, забрал его. Вместо того чтобы ехать в аэропорт, автомобиль продолжил свое движение через старый центр Копенгагена, переехал через мост над каналом, который соединял город с островом Амагер, и выехал на шоссе E20. Остальная часть поездки в Швецию и далее к университетскому городку Лунд заняла около 40 минут.

Тем временем бригада рабочих вернула обелиск на прежнее место, поставила ограду и расстелила газон.

В 11 часов бригадир изучил семейную могилу Кьеркегора и удовлетворенно кивнул. Отправив свою бригаду, он пошел по красивым дорожкам кладбища к могиле Андерсена не столько потому, что у него было задание там, а больше потому, что он раньше не видел его могилу и ему было любопытно.

7

Стены в большом зале, а также пол были покрыты глянцевой белой плиткой. В зале находилось четырнадцать контейнеров из нержавеющей стали, около четырех ярдов высотой и двух ярдов в диаметре, узкие лестницы вели к верхней части контейнеров цилиндрической формы. Все сияло чистотой, и для тех, кто знал этот особый запах, было очевидно, что вино делают именно здесь.

Группа, собравшаяся в конце зала брожения, смотрела на мужчину, который стоял на лестнице и заглядывал в резервуар для брожения вина, когда прокричала красочная коренастая фигура с копной седых волос, голос был грубым и громким:

– Простите, что перебиваю, но где я могу найти Харри Макфалейна?

Ответ с вершины лестницы резонировал по всему залу:

– Я здесь, наверху, Бак! Спущусь через минуту.

Бак Фрейзер подошел к группе из четырех мужчин и двух женщин, одетых в белые халаты. Он узнал Эмму Разафорд по ее рыжим волосам, подошел к ней, поздоровался и обнял.

– Я прошу прощения за мое вторжение, но дело очень важное. Как дела?

– Очень хорошо, как ты можешь видеть. Это наш первый немецко-американский проект.

Тяжелая рука опустилась на плечо Бака. Харри Макфалейн улыбнулся и поздоровался.

– Добро пожаловать на наш новый винный завод, Бак! У нас нет магазина, пока мы сами по себе.

Бак выглядел озадаченным.

– Ты сказал «наш»? Эмма, это правда? Он работает в винном бизнесе?

– Да. Это наш совместный инвестиционный проект.

Бак почесал шею.

– Мировой рынок наводнен импортными винами, Харри, и это во время кризиса. ― Он посмотрел в сторону стальных резервуаров и ударил детектива в спину. ― Но если ты разгадаешь загадку про патент, ты будешь щедро вознагражден, так что сможешь вложить больше денег в этот проект. ― И добавил: ― Ты говорил Эмме?

Она повернулась к ним.

– Успехов! Я могу справиться с этим самостоятельно. Увидимся позже.

Mercedes Бака ждал их снаружи. Харри назвал шоферу адрес, и через полчаса машина остановилась посреди узкой главной улицы в Бахарахе, южного немецкого городка. Они вышли из машины рядом с трехэтажным домом с острыми фронтонами, черно-желтыми стенами; табличка на входе гласила, что он был построен в 1452 году. Из окон дома открывался прекрасный вид на Рейн.