Сейчас же Мейн-базар представлял собой мертвое и отвратительное пространство, будто срисованное из ночного кошмара или фильма ужасов. Духота и бессонная ночь, проведенная в самолете, еще больше усугубляли их состояние.

Таксист выгрузил чемоданы прямо на пыльную улицу и, получив деньги, как-то уж очень обрадовался: кто знает этих ошарашенных непонятно чем иностранцев! Надо скорее сматываться! И, как сумасшедший, тут же дал по газам.

И вот они, две фифы, остались одни, совершенно потерянные посреди этого нереального и безобразного сна наяву. «Мама, куда ты меня привезла?!». У Лиссы из глаз брызнули «детские» слезы отчаяния. Привыкшая к приличным отелям, даже во время экзотического путешествия по Непалу и Тибету, она не понимала, как тут можно было где-то остановиться, а еще и купить что-то красивое. Разбитые, подавленные, уставшие, они все-таки приблизились к серому зданию, более-менее похожему на отель, с обнадеживающим названием «Метрополь».

Сонный индус, недовольно ворча себе что-то под нос, повел их, чтобы показать комнаты, заставляя взбираться по узким и высоким ступеням бесконечной лестницы. Но в свободном номере не оказалось даже кондиционера, и Хельга сочла это для себя совершенно неприемлемым. Не хватало тут еще задохнуться и получить инфаркт. И вот с большими чемоданами им опять пришлось безнадежно брести вдоль спящего старого базара, минуя всевозможные помойки и обходя лежащих прямо на улице людей.

И в тот самый миг, когда уже, казалось, обе окончательно обессилели, Лисса вдруг увидела яркую вывеску «Holiday inn». Они с Хельгой когда-то жили в ГОА в четырехзвездочном отеле с подобным названием. И офис американской компании RSI, где работала Хельга, тоже находился в этой мировой линейке. «Добрый знак», – решили они одновременно и резво потянули за ручки свои пестрые пластиковые чемоданы, нещадно сбивая колесики о булыжники и рытвины.

Холл отеля, мягко говоря, напоминал сколоченный на быструю руку шиномонтаж. Но деваться им было уже совершенно некуда. Силы окончательно покинули их. А здесь все-таки в маленькой убогой комнате, куда они поселились, спасал от жары, правда, черный от пыли, но кондиционер. Да и на улице уже посветлело. Того гляди все оживет, зашевелится и злорадно выглянет невыносимо палящее солнце. Прячься, кто может!

Номер с дощатой кроватью и застиранным темно-серым бельем был, мягко говоря, ужасен. Но Лисса, покорившись судьбе, молча, обреченно, почти на автопилоте, разделась и в изнеможении демонстративно легла поверх тонкого сомнительного вида покрывала. Хельга же после пыльной дороги всё-таки вошла в так называемый душ, попробовала повернуть липкое колесико крана, отчего холодная и мутная струя тут же ударила в пол. «Ну, хоть какая-то вода», – подумала она и кое-как попыталась смыть с себя весь этот кошмар добровольного предприятия. «Все решу потом, на свежую голову! – подумала она. – А пока нужно только выспаться». Выйдя из душа, Хельга увидела, что дочь так и заснула, не изменив первоначальной позы и не слыша громко гудящий допотопный кондишен. Скрылась, видимо, бедняжка во сне от пугающей ее сюрреалистической действительности. Хельга осторожно вытянула из-под нее жалкое подобие одеяла и накрыла дочь. Еще не хватало простудиться в такой жаре?! Лисса при этом даже не шелохнулась. «Опять нерадивая мать втянула свое дитя в авантюру», – ругала себя Хельга. И осторожно прилегла рядом, ощущая спиной сотни горошинок. В таком отеле все принцессы! Ее мысли и чувства от усталости и нервотрепки спутались. И она, слава Богу, отключилась от пугающей и ее тоже реальности.