– Кто ты? – Громким шёпотом спросил Рафаил, боясь пошевелиться.

– Ты смотри! Неужели до тебя дошло поинтересоваться, кто я такая? – Фыркнула недовольно, скрестив руки на груди. – А в вашем «Вертепе» так сделать не мог? Что с моими девочками?!

Глаза мужчины искрились неподдельным восторгом и смехом. Уголки губ подрагивали, а я лишь нахмурилась, не понимая, что такого смешного сказала.

«Намылить бы тебе шею!»

– За что?

Испуганно замерев, приказала себе ни о чём не думать.

«Блин! Да как так-то?!? У меня самый сильный блок! Этого не может быть!»

– Я – Рафаил – властитель человеческой мысли, её исцелитель… твои блоки, действительно самые мощные, многоуровневые, как и у девушек, доставленных с Земли вместе с тобою, но ты сейчас спишь, и, хоть настроиться на тебя было очень сложно, ты сейчас менее сильна… однако можешь не переживать, твои мысли очень трудно читаемы даже во сне… слышу только те, которыми ты «кричишь».

Серафим приблизился ко мне, коснувшись туники на плече, не прерывая контакта глаз, словно захватил моё внимание в плен.

– Поэтому у меня просьба: прокричи мне своё имя…

Сердце забилось где-то в области горла.

«Что делать? Что делать?»

Улыбка архангела стала ещё шире.

«Манди! Меня зовут Манди!»

– Теперь я точно уверен, что это не твоё имя, – Рафаил приблизил своё лицо ещё ближе, заводя красную прядь моих волос за ухо. – Я чувствую ложь… кто ты?

Внезапно паника отступила, и я захихикала, мысленно запев любимую папину песню, который прожил на Земле больше года, когда наша семья воссоединилась, преодолев все преграды и свергнув Лилит:

«Ночь, видимо не догоняет нас.
Просто останься без лишних фраз.
Знаю, ты непокорима.
Небо подскажет мне твоё имя…»

Про половину петь не стала, боясь намёков в лоб, но даже этого хватило, чтобы раздраконить архангела.

Пусть явных признаков злости или ярости не было, но серафим так нехорошо прищурился, что меня бросило в жар, когда он осторожно взял меня за подбородок, приподнимая его вверх, будто пытаясь заглянуть в душу.

– Ты издеваешься?

– Имей совесть, дай выспаться! У меня и так из-за твоих нерадивых собратьев, между прочим, у которых ты главный, – Тыкнула пальцем в широкую грудь Рафаила, скрытую под шелковой чёрной рубашкой, довольно ощутимо, – сплошные приключения! Кстати, ммм… – замявшись, закусила губу, думая над формулировкой, не прекращая петь четыре первые строчки песни, популярной ещё в двадцать первом веке Земной цивилизации. Улыбка на лице серафима сбила меня с мысли, – ммм… я тут практикантов встретила ваших недавно… они… ммм… оказались некомпетентны.

Улыбка мужчины испарилась, уступая место крайней степени изумления. Было так приятно наблюдать за сменой эмоций на его лице, что некоторое время стояла молча, как и архангел, ожидающий пояснений.

– Короче мальчики не вернутся продолжать обучение… это не их…

– Да что ты говоришь! – Хищный оскал меня совсем не напугал. Мы стояли настолько близко, что ощущали дыхание друг друга. – Что с Марьяной, малышка?

– Я не малышка! – Гневно сведя брови, насупилась.

– Пока не узнаю твоего имени, буду называть, как хочу… – Рафаил хитро прищурился, склонив голову на бок.

– С Марьяной всё в порядке, – сменила тему, разговаривая сквозь зубы. Грудь серафима задрожала от смеха.

«Смейся-смейся! Посмотрим, кто будет смеяться последним…» – не удержалась от мысленной насмешки.

– Я… – внезапно настроение Рафаила изменилось. Он помрачнел, его взгляд стал расфокусированным.

Так захотелось узнать, что его гложет!

«… устал жить вечность… какая хрупкая… хоть бы была с зачатками демиурга… не хочу смотреть, как она стареет…»