– Хорошо, – покорно ответила Лысцова и прижала папку к груди, глядя на меня, как испуганная собачка. На мгновенье меня охватила острая жалость – девочка первый раз в жизни устроилась на работу! Она так долго ее искала. А кругом новые люди, новые ситуации… Конечно, у нее стресс! Надо постараться расположить ее к себе – нам ведь еще работать вместе.

Я побежала к главбуху. Нехорошо бросать стажерку, ничего ей не объяснив, но поручения начальника – это святое! Заодно и проверим, способна ли она быстро обучаться.

***

Сказать, что Наташа меня удивила – значит, ничего не сказать. Когда я вернулась, она уже бодро рассказывала клиенту, на каких условиях мы работаем.

– Ожидайте нашего мастера завтра, в районе обеда. Всего хорошего, до свидания!

Она положила трубку и посмотрела на меня.

– Я все правильно сделала?

– Да ты настоящий профессионал! – почти искренне восхитилась я. – Молодец. Быстро схватываешь! Сейчас научу тебя раздавать принятые заявки, и можешь уже самостоятельно работать.

– Я не готова, – тут же испугалась Лысцова и снова превратилась в забитую мышку.

– Я шучу, – успокоила я ее. – Никто не бросает стажеров в первый же день. Сегодня поработаешь под моим наблюдением, завтра и послезавтра – с Катюшей…

– Мне говорили, что в субботу и воскресенье у меня выходной, – робко заикнулась Наталья.

Я хлопнула себя по лбу.

– Точно! Сегодня же пятница! Ты у нас до шести? Ладно, на выходных выучишь прайсы, в понедельник к десяти снова придешь ко мне.

– Я могу и на выходных прийти.

– Наработаешься еще, – махнула я рукой. – Ладно, смотри, открываем программу…

Следующие пару часов я старательно объясняла Наташе, как принимать и раздавать заявки, как согласовывать время, отмечать выполненное и вести учет. Против ожидания, девочка оказалась весьма сообразительной – она легко запоминала последовательность действий и неплохо ориентировалась в терминологии.

В самый разгар нашего обучения в кабинет ворвался возбужденный Разумовский.

– Ну, что? Как у вас дела? Это новенькая?

– Наташа, – представила я девочку.

– Отлично, – радостно кивнул он. – Все подписала? Давай бумаги.

Я протянула ему папку и рискнула спросить:

– Как малыш? Все хорошо?

– Ой, такой классный! Маленький, прикольный. Я их пока к себе отвез, на выходных поедем за всякими кроватками-колясками. Столько дел…

– Это радостные хлопоты, – улыбнулась я.

– И не говори! Ладно, давай ведомости подпишу.

– Блин! – я хлопнула себя по лбу. – Совсем забыла. Закрутилась и не подготовила…

– Ничего страшного, – успокоил меня Филипп Олегович. – До конца моего рабочего дня еще куча времени, успеешь. Я буду в кабинете.

– Наташа, – строго сказала я, когда начальник, едва не подпрыгивая от радости, удалился к себе. – Никогда не повторяй моего косяка. По пятницам мы носим ему ведомости за неделю, и забывать про них никак нельзя. За такое могут и оштрафовать. Шеф у нас очень строгий!

– Да? – удивилась уже почти освоившаяся Наталья. – Я бы не сказала. Наоборот, такой веселый.

– Просто поверь. Он очень требовательный и авторитарный. Просто у него племянник родился, вот его от радости и поломало немножко. Эйфория схлынет, и он наладится. Кстати, сейчас я тебе покажу, что за ведомости и откуда их брать.

Наташа быстро справилась с заданием, и я снова порадовалась – оказывается, застенчивость не мешает ей быть довольно обучаемой. Я расслабилась и предоставила ей полную свободу действий, краем глаза наблюдая. За два часа она приняла восемь заявок, распечатала документы на подпись, сверила данные за смену – в общем, полностью сделала всю мою работу. Я наслаждалась почти выходным днем, попивая чай и периодически одобрительно кивая. Кто бы мог подумать, что первое впечатление – такое кошмарное, – окажется в корне неверным?