- Спасибо, Артем, что помог, - говорю я в конце ужина, загружая грязные тарелки в посудомойку.

- Ну а как иначе, - пожимает плечами он с улыбкой. – Только вот у меня двухкомнатная квартира, спальня только одна.

- Да, я знаю уже. Мы с Ромашкой на диване поместимся.

- Ну нет уж!

- А что ты предлагаешь? Втроем в кровати будет неудобно.

- Вообще-то я собирался уступить кровать вам, - улыбается Артем хитро, - но в целом я не против.

- Если ты надеешься, что я буду ломаться и отказываться, то нетушки! – фыркаю я в ответ и изображаю голос злого гения, - Кровать уже захвачена в наше единоличное пользование, капитан Роман! Скоро мы захватим всю Галактику!

Артем весело хохочет, а после интересуется:

- Ты поговорила с Богданом?

- Да, - разом сникаю я, теряя все настроение. – Сказала, что пока побуду у тебя.

- Вот и славно, правильное решение, - одобрительно кивает Вербицкий. – Ладно, я схожу пока в душ.

Я не стала говорить Артему, что хочу завтра сходить к Надежде Степановне. Все равно он не в курсе всей той ситуации, когда она меня выставила. Да и не хочется, чтобы он знал о моих планах. Станет отговаривать или вообще Богдана подключит. Так что утром, едва часы показывают девять, я собираю Рому и иду с ним как будто на прогулку. Артем оставил на столе перед уходом на работу пачку новеньких купюр, но, честно сказать, я их даже пересчитывать побоялась, настолько внушительная сумма даже с виду там была. Взяла одну купюру, решив, что отдам ему эти деньги после, и набрала Надежду Степановну.

- Надежда Степановна, вы дома? Я сейчас заеду к вам.

- Я дома, да. Приезжай, конечно! И ребеночка бери, - советует она и я поневоле улыбаюсь. Ну уж куда я без Ромки?

Вызываю такси и спускаюсь вниз. Хорошо хоть продавцы попались Артему хорошие, потому что все вещи, что он привез, оказались в пору Роме. На обратном пути я хотела заехать в магазин и для себя прикупить пару маек и джинсы, потому что вещи остались у Богдана в квартире, а видеться с ним пока не очень хотелось.

Уже через некоторое время я захожу в знакомый подъезд и поднимаюсь на свой этаж. Что ни говори, а все-таки жить здесь мне нравилось. Соседки, конечно, те еще мегеры, но это не такая уж катастрофа. Звоню в звонок и дверь почти сразу распахивается.

- А, Никуля, это ты? Проходи-проходи, - улыбается Надежда Степановна и сторонится, пропуская меня внутрь.

- Здравствуйте, - улыбаюсь вежливо.

- Да что же ты, проходи в кухню, знаешь ведь, где она, - машет она в сторону кухни, запирая дверь.

Снимаю балетки и только делаю шаг в сторону, как из соседней комнаты вываливается кто-то. Мужчина встает за мной, полностью загораживая узкий коридор, и басит:

- Карамзина Вероника Степановна?

- Д-да, - выдыхаю тихо, только сейчас замечая нашивку «полиция» на форме.

- Отлично. Ребеночка передайте работнику опеки, - указывает он за мою спину.

Резко разворачиваюсь и вижу, как из кухни выходит грузная женщина, на ходу поправляя очки, и протягивает ко мне руки.

- С какой это стати? Я его мать! – вру я, вцепляясь в Рому мертвой хваткой, и испуганно смотрю на второго полицейского, который появляется из комнаты.

- Вот и хорошо. Мы ничего не собираемся плохого делать, просто передайте ребенка соцработнику. Его осмотрят медики и сразу вернут вам, - с ласковой улыбкой уговаривает он.

- Никому я его не дам! Ромку уже осматривал врач! – от паники начинают стучать зубы.

- Вы не прикреплены ни к одной поликлинике здесь и вдобавок медицинской карточки на ребенка нет. Налицо халатное отношение к родительским обязанностям, - чеканит работница органов опеки. Кажется, она, в отличие от своих «коллег», со мной сюсюкаться не собирается. Знает, что сила и власть на ее стороне.