– Ты чего такая злая?

– Да ничего, – ответила я желчно и молча ушла в кухню.

В раковине стояла оставшаяся с утра посуда, на плите – жирная сковородка.

Я вздохнула и включила воду. С тех пор, как Паша устроился на новую работу, он с чего-то взял, что домашние дела – исключительно моя проблема. Всё, на что он был способен – вынести мусор.

Вымыв сковородку, я вернула её на плиту и, пока грелись вчерашние блинчики, которые я специально наполнила начинкой, чтобы он мог поужинать без меня, взялась за тарелки. Из комнаты раздались радостные возгласы дикторов и Пашкино победное улюлюканье. Всё ясно – гол.

Я перевернула блинчики, домыла посуду и вернулась в комнату.

– Ты ужинать будешь или нет?

– А, уже…

Он снова сидел на диване со своими чипсами.

– Настюш, а можешь мне принести? Тут такая игра…

– Ты совсем охренел? – психанула я. – Что с тобой происходит, Паш? Не ты один работаешь, я тоже после работы пришла. Почему ты не помыл посуду?! Почему крючок не починил?! Я тебя же просила!

– Так игра…

– Игра, – передразнила я. – И дальше что?

Он насупился, но с дивана поднялся.

– Ладно, извини. Завтра всё сделаю, – сказал Пашка примирительно. – Игра и правда отличная.

Его «отличная игра» была последним, что меня интересовало. Зря я согласилась купить большой телевизор, да ещё и в кредит. Мы и так платили за съёмную квартиру, а эти траты были лишними.

В кухне Пашка включил чайник и сел за стол. Я положила ему блины, сама тоже взяла тарелку и выставила чашки.

– А сметаны нет?

– А сметаны нет? – переспросила я язвительно.

– Да какая муха тебя укусила? – Он отхватил кусок блина, прожевал и, поднявшись, соизволил-таки открыть холодильник.

Сметаны у нас не было, потому что я её не покупала.

Пашка проверил полки и вернулся за стол. Фейс у него был недовольный.

– В чём дело? – спросила я.

– Да так… Ты в следующий раз клади побольше творога. И пожирнее бери. Моя мама отличные блины готовит, а эти…

Я грохнула чашку о стол. Пашка заткнулся и посмотрел на меня. Выхватив у него из-под носа тарелку, я швырнула её на стол возле раковины.

– Вот и катись к своей маме, раз она отличные блины готовит! Ты меня достал! Я тебе не мама и даже не жена! И, знаешь, я тебе больше не девушка. Надоело!

– Настя…

Он попытался подойти ко мне. Я откинула его руку, наградила гневным взглядом. Оставаться наедине не хотелось, но уйти я могла разве что к маме или в гостиницу. Гостиница в сравнении с другими вариантами виделась не самым худшим.

В комнате я вытащила из шкафа сумку и стала скидывать в неё свои вещи. Несколько футболок, куртка, брючный костюм… Всё влезло, место осталось даже для мелочовки из ванной. Когда я пошла собирать её, Пашка понял, что я не шучу.

– Остынь. – Он схватил меня за руку и попытался забрать шампунь.

Я выдернула руку.

– Я не кипятилась, чтобы остывать.

– Тогда что ты делаешь?

– Ухожу.

– Куда ты пойдёшь? – спросил он с видом, словно был уверен, что идти мне некуда. Хотя он и правда был в этом уверен.

– Куда надо, туда и пойду.

Я продолжила собирать мелочи. Паша опять вырвал у меня тюбик.

– Да что случилось?! – Он стал раздражённым.

– Ничего! – процедила я. – Ничего не случилось, понимаешь?! Просто мне надоело. Ты как маленький мальчик, которому нужна титька. Всё, ищи себе того, кто будет твоей мамочкой, а я на это не подписывалась!

– У нас квартира и кредит!

– Отлично! Кредит твой, а квартира… Завтра я позвоню хозяйке и скажу, что теперь по всем вопросам она может связываться с тобой. Делай что хочешь.

– И куда ты пойдёшь?! – Раздражение его стало переходить в злость.

– А вот это тебя не касается, – ответила и посмотрела на тюбик в его руках. Это был мой гель для душа. – Можешь оставить себе, – сказала и вышла из ванной.