Он должен был докладывать им обо всем, что узнает. Но случилось неожиданное… Письма от Серафимы перестали приходить. В мире, охваченном страшной войной, это могло значить только одно. Мысленно похоронив невесту, Френсис не сразу сумел жить дальше. И все-таки со временем, через боль, открылся новым чувствам. К Саманте. Он перешел на сторону Волков по-настоящему и уже не раз рисковал ради них жизнью.

Когда воздуха перестало хватать, а голова закружилась, Саманта с трудом отстранилась. Она усмехнулась, хрипловато выдохнув:

– У меня есть жених, у тебя – невеста. Тебе не кажется это странным?

– И они оба мечтают нас убить. Нам стоит держаться вместе! – рассмеялся Френсис.

Серафима оказалась жива. Более того, стала послушной куклой в руках «Миротворцев». Они нарочно перехватывали письма. В итоге, Френсис решил, что Серафима мертва. А ей донесли, что он изменил, променял на Саманту, забыв, что его ждет беременная невеста… От обиды и ненависти она решила избавиться от ребенка. И мстила до сих пор, став одной из самых озлобленных марионеток «Миротворцев».

«А ведь, может быть, совсем скоро мы встретимся. Я – с Энтони, Френсис – с Серафимой. В бою. По разные стороны», – подумала Саманта.

– Френсис… – облизнув губы, она спрыгнула со стола и поправила одежду. – Нам придется выступить первыми против «Миротворцев». Иначе они заявятся сюда и перебьют нас. Всех до единого. Может, эффект неожиданности даст нам преимущество. Мы знаем, где они засели. И можем напасть первыми. Заставить их поплатиться за все.

– До сих пор перед глазами та показательная казнь, запись которой нам прислали! – посерьезнев, Френсис прикрыл глаза. – Столько невинных людей, которых просто заподозрили, что они связаны с Волками. И хладнокровно уничтожили огненной магией… еще и телепатическим образом запечатлели, сволочи! Чтобы нам отправить!

– Они сделают это и с нами, – прошептала Саманта, отводя взгляд. – С каждой стаей. С каждым Волком. Не пощадят ни женщин, ни детей.

Френсис погладил по щеке кончиками пальцев. Саманта накрыла его ладонь своей, отчаянно сжимая, ища опору.

– Нужно спрятать Кэт, – сказал он.

– Да, и выдвигаться в путь.

Саманта напоследок благодарно погладила его ладонь, а потом пошла к остальным. Они часто перебирались с места на место. Обычно жили в палаточных лагерях, реже находили временные пристанища. Как этот замок. Пусть ненадолго, но он стал Волкам домом. Саманта со вздохом погладила грубый камень, понимая, что пришла пора прощаться.

– У тебя ведь еще не зажило ранение? – спросила она, подходя к одной из девушек.

– Почти не болит! – та гордо вздернула подбородок, прикрывая ладонью бинты, выглядывающие из-под рукава футболки. – Хотя та магическая ловушка «Миротворцев» неплохо меня потрепала…

– На битву с таким идти нельзя, понимаешь? – осторожно произнесла Саманта и взяла девушку за руки. – Тебе нужно остаться здесь. Позаботься о Кэт, если мы не вернемся. Если «Миротворцы» сунутся к замку, сразу уходите. Спрячьтесь, а потом бегите. Бегите как можно дальше, слышишь?

Раздался тихий всхлип. В комнату вбежала Кэт. Она налетела, прижимаясь всем телом.

– Ты что… подслушивала? – сдавленно выдохнула Саманта, не зная, что говорить.

– Не ходи, не надо! – Кэт со слезами задрожала. – «Миротворцы» – плохие дяди! Они убьют тебя! Не уходи! Я буду хорошей! Я буду называть тебя «мамой», а Рэна – «папой», хочешь? Только не уходи или… или давай, я с тобой пойду!

Рэн… Так Кэт называла Френсиса, сразу привязавшись и к нему, и к Саманте. Она опустилась на колени, сгребая малышку в охапку. Обняла крепко-крепко, спрятала лицо в светлых волосиках. Волчице, командиру, лучше не плакать на виду.