Фильярг вспомнил свой ужас, когда девчонка поволокла Сове… тьфу, привязалось же, Альгара в воду. Удержало на месте только данное самому себе слово: не вмешиваться. Ассара лучше знает, что требуется подопечному.

В помывочной Юля намылила Совенка, потерла местным аналогом мочалки, промыла жесткие – как проволока – волосы, ополоснула и помогла одеться. Потом ушла в свою «комнатку», быстро обмылась, оделась, грязную одежду оставив в подсказанном Алем месте.

Местные хозяева на одежде для гостьи заморачиваться не стали и, похоже, раздели какую-то служанку… Все было чистым, глаженным, но простым, как пять копеек. Бежевое, не приталенное платье, халат из того же материала и еще один – покороче. Юля решила – лишний – и надевать не стала.

Когда вышла в зал – Совенок покатился с хохота. Отсмеявшись, начал менять местами. Халат – оказался «фартуком», который завязывался на спине, а маленький халат – чем-то вроде жилета. Зато кроссовки Юля оставила свои и ни разу не пожалела – идти в них по лестнице на шестой этаж было самое то. Дошли с остановками – сил после купания и тренировки у обоих было немного.

Вернувшись, деть сразу прошел в спальню, рухнул на кровать и закрыл глаза. Юля обошла все кругом, убедилась, что пусто – на озере чей-то взгляд постоянно царапал кожу, и вытянулась рядом с малышом. Тот тут же перекатился под бок, обнял и засопел. Под его уютное сопение Юля сама мгновенно провалилась в сон.

– Уверен? – Третий отложил в сторону самопишущее перо, вперив в Фильярга требовательный взгляд.

– Ты сам все видел в зале скорби. Она смогла распознать угрозу даже сквозь полог. Кому другому это под силу? Вряд ли перед нами маг, настолько талантливо скрывающий свои возможности.

– Значит, ассара, – брат поморщился, с тоской покосился на стопку листов на краю стола, обреченно вздохнул и пододвинул один к себе, прочитав: – Юлия Никольская. Какая из нее ассара? – спросил раздраженно: – Девчонка, да еще из другого мира. Чему она научит? Не зная наших законов и обычаев… Бред.

Дернул со злостью прядь волос.

– Нет, отец не согласится.

Фильярг был с ним солидарен, он и сам бы не согласился, но…

– За те пару часов, что она здесь, ассара научила Шестого общаться с калкалосом, а еще он проплыл самостоятельно три метра в Бездне. Ты же помнишь, как панически Альгар боялся воды и отказывался учиться плавать?

– Бездна? – напряженно подался вперед Третий. – И ты разрешил?

– Я был рядом, – лаконично ответил Фильярг, не став заострять внимание на том, что его разрешения никто не спрашивал.

– Мысленная речь и плавание, – уже смиряясь, повторил брат. Звякнуло, на угол стола спланировал еще один лист, от верха до низа заполненный изящным почерком.

– Четырнадцатая, – поджал губы Третий, – за те пару часов, что она здесь, я получил четырнадцать жалоб.

Выдохнул, откидываясь на кресле и прикрывая глаза. Фильярг не мешал, понимая, что Третьему предстоит непростое решение. На одной чаше весов жизнь Шестого, на другой – закон, запрещающий чужакам вмешиваться во внутренние дела дворца, а воспитание одного из Столпов невозможно трактовать иначе. Но другой ассары у них нет.

– Жыргхвова задница, – выругался Третий, рубанув ладонью воздух, – хорошо, я согласен, но ты отвечаешь за нее головой. Делай что хочешь, но чтобы больше я этого имени в дворцовых писульках не встречал.

Фильярг был уверен, Харт встретит, и еще не раз, но расстраивать Третьего заранее не стал.

– Отца я уговорю. Он будет только рад, если у Шестого появится шанс. Что-то еще? – спросил, заметив, что Фильярг не торопится уходить.

– Да, есть еще кое-что. Ассара просит вернуть ее домой.