Малышка сейчас выглядела невероятно несчастной. Стало понятно, что прежний хозяин ее наказывал. В очередной раз в душе все вспыхнула от гнева. Безумно хотелось найти этого чудо-фотографа и отлупить его как следует за все, что он натворил.

Уронив «оружие», невольно вздохнула:

– Ну, что ты, маленькая. Никто тебя бить не будет. Не бойся, и я бояться не буду. Давай лучше дружить.

На меня внимательно посмотрели. В огромных светло-карих глазах плескался страх, и это неудивительно, ведь я была такой большой, а она – маленькой и беззащитной.

Осторожно протянула к ней руку:

– Давай, дружить. Мы с тобой поладим, обязательно.

Мартышка вновь съежилась, словно ожидала толчка или удара, но взгляда не отвела. Она явно мне не доверяла, и сейчас было необходимо показать, что от меня не будет подвоха.

Я аккуратно, очень осторожно, коснулась мягкой шерстки на макушке и нежно погладила ее:

– Не бойся, крошка. Все будет хорошо. Поверь, вот в лепешку расшибусь, но найду для тебя надежного доброго хозяина, кто не будет обижать и бить, кто сможет позаботиться и действительно полюбит. Ты только хорошо себя веди, не шкодничай, не воруй. Договорились?

Обезьянка, видимо, прекрасно понимала мои слова. Вместо ответа она ловко вскарабкалась ко мне на руки и обняла лапками за шею, как-то совсем по-человечески вздохнув.

Сердце затопила волна нежности.

– Ты ж моя маленькая, – погладила ее по спинке. – Такая ласковая девочка.

– Иза, – вновь услышала я.

– Что? – изумленно посмотрела на мартышку. – Что ты сказала?

– Ииии, – раздался пищащий звук.

– Так, кажется, у меня переутомление, потому что уже мерещится, черт знает что, – пробормотала сама себе, а потом посмотрела на своего найденыша. – Не знаю, как назвал тебя бывший владелец, но я дам имя – Иза. И красиво, и необычно. Пока будет так, что скажешь?

Хвостатая два раза моргнула, и мне показалось, что это явное согласие.

– Так, Иза, план у нас такой. Сейчас ты сидишь на подоконнике, желательно тихо, а я убираю весь тот бардак, что ты развела на кухне. Затем нам нужно найти хоть какую-то информацию, чем тебя кормить, и что-то решить с естественными потребностями. Уж извини, загадить свою квартиру я не позволю. Потом искупаемся и начнем поиски нового хозяина. Вариант, «выбросить в парке» мне совсем не подходит, а тебе?

В ответ обезьянка «перекочевала» на подоконник и удобно устроившись, уставилась на меня. Мол, я хорошая, послушная, о каком парке идет речь?

– Умница, – невольно улыбнулась ей и приступила к уборке.

Через некоторое время кухня сияла чистотой, приятно радуя взгляд и сердце.

– Ну вот, теперь у нас везде порядок. Можно приступить к штудированию Всемирной паутины. Нам нужно разобраться, чем тебя кормить, – я подхватила из вазочки печенюшку. – Да, есть уже действительно хочется.

К моему изумлению, Иза тут же протянула лапку, явно выпрашивая лакомство.

– Знаешь, я не уверена, что мартышки едят печенье, – задумчиво посмотрела на нее. – А плохо тебе не станет?

Обезьянка пододвинулась к краю подоконника, ловко перепрыгнула на стол, схватила сладость и под мое удивленное оханье, бросилась бежать.

Но не тут-то было.

Быстро сообразив, что чудо в юбке сейчас опять куда-нибудь спрячется, ловко, и главное вовремя, наступила на поводок ногой, тем самым пресекая попытку к бегству.

Осознав, что шалость не удалась, Иза быстро запихала печеньку в рот, проглотив ее, буквально даже не жуя.

Укоризненно покачав головой, подхватила ее на руки и шикнула:

– Манеры поведения оставляют желать лучшего. Но ничего, надеюсь, новый хозяин займется твоим воспитанием.

В ответ ко мне крепко прижались и потерлись лбом о плечо. Все-таки мой найденыш был невероятно умненьким.