У меня холодок пробежал по спине.

– Ну, кроме Маруси, – продолжил мальчик. – Но она на прошлой неделе зашла и блины напекла. А ты умеешь блины печь?

На меня посмотрели искренние детские глаза. Я едва смешок подавила от того, что мальчик сказал.

– Да, умею, – тут же сказала я.

– Вот видишь, пап, – обратился Димитар к изумленному отцу.

У того как брови поднялись, так и не опускались.

– Она нам блинчики испечет.

– Нет, – тут же ответил конюх, забирая у меня надежду о крыше над головой.

– Пап, ну пожалуйста, – попросил искренне Димитар.

– Мне реально некуда идти, – сказала я. – Я у вас приберусь и еду приготовлю.

Конюх вновь посмотрел на меня, а потом на сына.

– Ладно, – все же ответил он.

Я же от радости едва ему на шею не кинулась. Вот и здорово. Я сегодня отдохну и высплюсь!

Домик у конюха был небольшой. Со своим специфическим запахом. Но жаловаться мне было уже невмоготу. Какая разница, если есть крыша над головой?

Рот наполнился слюной, когда я увидела на столе свежий хлеб. Живот заурчал, а я покосилась на конюха. Тот хмуро глянул на меня и кивнул на свободный стул.

Сам же он уселся во главе стола, а Димитар рядом со мной. Мальчик был весь чумазый. Его руки были черны.

– А тебе ручки помыть не надо? – спросила я у мальчика.

Тот посмотрел на меня, хлопая ресницами.

Да его самого надо помыть.

– Зачем? – выдал он.

Его отец нарезал хлеб и вяленое мясо тем временем. На столе появилась каша и овощи.

– Ну чтоб не запачкать еду. А то потом животик будет болеть, – пояснила ему.

Димитар с недоумением посмотрел в мои глаза. Будто я сказала какую-то глупость.

– Ни разу не болел. А руки я потом помою. Маруся не любит, когда белье на кровати грязное, – усмехнулся он.

Я густо покраснела. Тут, по ходу, у отца личная жизнь была, а я влезла со своей ночевкой.

– Понятно, – сказала я.

– Помой руки, – сказал конюх, когда малой потянулся за очередным куском хлеба.

На меня вновь уставился суровый взгляд.

Стало как-то неловко.

– Ну ладно, – закатил глаза Димитар.

Я поднялась вместе с ним.

У самой руки грязные. Втроем мы направились в соседнюю дверь, находящуюся в кухне. За дверью оказалось небольшое помещение с огромной кадкой. На стене висело некое подобие умывальника.

Конюх коснулся небольшой черной круглой штучки над умывальником. Вода хлынула из небольшого отверстия.

Конюх, чье имя я так и не спросила, показал мне на кадку. Димитар пропустил меня первой. С интересом посмотрел на то, как я намыливала руки. А затем повторил за мной.

Даже лицо вымыл и обтерся полотенцем, что лежало рядом. Теперь у него было чистое лицо. Он посмотрел на меня. Щечки порозовели. И тут меня опять накрыло. Показалось, что это тот самый паренек, которого я увидела перед тем, как меня сбила машина!

Я напрягла память, пытаясь вспомнить лицо. Вот я увидела мальца на дороге. А потом начала бежать в его сторону. И перед тем, как машина приблизилась ко мне, я же видела лицо. Но теперь оно почему-то растворилось в сознании. Будто погружалось само по себе в туман. Исчезало из памяти, не оставляя ни следа. Странно так. Я вновь взглянула на Димитара. Нет, он точно не тот мальчик. Не похож. Вроде как.

– Спасибо, – улыбнулась я ему. – Меня Алиса зовут, а вас?

Посмотрела в карие глаза. Их разрез мне напоминал кого-то, но я не могла понять кого.

– Тодор, – буркнул тот. – Садитесь за стол.

Я кивнула и направилась обратно. Малой уже к этому времени успел съесть большую часть своей порции.

– Приятно познакомиться, – сказала я.

Тодор промолчал.

Мы приступили к еде. Она оказалась безумно вкусной. Я буквально проглотила все.

Оставался еще вопрос, где мне спать.