― Ты дура? Ты собралась плакать из‐за старой порванной тряпки?

Я прикусила губу и прикрыв глаза, медленно покачала головой.

― Ты врешь.

Неожиданно Матвей встряхнул меня за плечи, отчего зубы клацнули, и я распахнула глаза.

― Успокойся! Совсем с ума сошла.

― Где эта мусорка.

Он нахмурился.

Да я дура я готова рыться в мусорном баке, только бы найти то, что так дорого мне.

― Пойдешь на помойку ради старой тряпки?

― Да при чем тут тряпка! ― закричала я, и толкнула его, заметив, как парень поморщился.

Черт. У него, наверное, что‐то болит после аварии.

― Там дорогая для меня вещь. Понимаешь? ― глядя в его глаза я знала, что ничего он не понимает.

― Хорошо, допустим я поверю. Но у меня другой вопрос, откуда у тебя дорогая вещь?

Я всплеснула руками и осмотрелась по сторонам.

Утро, а у меня уже не было сил и все из‐за этого наглого мажора.

― Тебе вообще чуждо понятие, что есть вещи дорогие не по деньгам, а дорогие душе?

Он прищурился, и я увидела на его лице осознание.

― Ты про голубя что ли?

Я открыла от удивления рот.

― Ты лазил по моим карманам?

― Не поверишь, но я проверяю карманы перед тем, как отправить вещь в стирку или мусорку.

― Какой же ты…

― Мне плевать.

― Отдай мне его, ― потребовала слишком грубо.

― Сегодня после пар. У нас занятие, забыла?

― При чем тут это?

Я сжала руки в кулаки, понимая, что еще немного и я стукну его.

― Твой голубь у меня дома. Там и заберешь его.

― А…

― Пары начались. Пойдем, иначе пропуск влепят. А мне они ни к чему.

И он, развернувшись, вошел во двор университета оставляя меня одну.

Я закинула голову назад и облегченно выдохнула. Взгляд задержался на небольшом квадрате синего неба. Единственного кусочка незатянутого темными тучами. И меня словно под дых ударили.

Пашка.

18. Глава 18

Матвей.

Сказать, что этой девчонке удалось меня смутить, это ничего не сказать. Она хотела знать, что со мной случилось. Хоть и говорила, что ей все равно, однако ее обеспокоенный взгляд выдал заучку с потрохами.

Амулет, значит? Мне впору было поверить во всякие сверхъестественные штуки.

А мне ведь и вправду вчера повезло. Вот только Эле я солгал. Вдруг она в новостях увидит или просто об этой аварии почитает. Не хотел пугать.

На самом деле я даже не мог представить, каким чудом мне удалось так легко отделаться.

Воспоминания в моей голове были еще свежими, казалось, что я мог пересказать все вплоть до секунды. Итак, вчера я припарковался, чтобы переложить куртку заучки в багажник. И все эти манипуляции заняли у меня от силы несколько минут. Они и были решающими. Потому что, когда я как раз нажал на педаль газа, рассчитывая вклиниться в не очень плотный поток машин, увидел, как на меня несется внедорожник на огромной скорости. Я резко дал вправо и наткнулся на отбойник правым крылом авто. Машину от удара качнуло, и я приложился щекой о стекло в боковой двери. Больно было, сука, аж звездочки перед глазами заплясали. Но не смертельно. А вот тем, кто ехал чуть дальше повезло меньше. Поскольку внедорожник сперва зацепил один автомобиль, за тем другой и вскоре на дороге образовалось месиво.

Не остановись я чтобы переложить куртку, сам бы оказался в том замесе, несколько человек из которого уже никуда и никогда не поедут. Только в последний путь.

Так что амулеты там всякие не при чем. Просто так сложилось, что девчонка у меня куртку забыла. Что я купил ей новую. Что Вероника порвала Эле рукава…

Так кого я благодарить должен?

Никого. Нахрен никому не нужны мои благодарности. А Эля? Мне тяжело было поверить, что практически незнакомая мне девушка переживала за меня. Так что я укрепился в мысли, что она за свой амулет только и переживала. Да, смотрела она обеспокоенно и спрашивала вроде бы как с интересом. Только какой в этом интересе толк, если она все отрицает? Потому мне и захотелось подразнить мышку.