Девчонка вытерла лицо ладонями, при этом не сводя с меня своих глаз. Недоверие постепенно проходило, но сомнение еще оставалось.

– Это я с тобой мягко говорю, по-доброму, – решил я ей помочь выйти со мной на откровенный разговор. – Равиль вон предпочитает другие методы.

 Лика опустила глаза, глубоко вздохнула. Грудь ее волнительно колыхнулась.

– Когда со свадьбой все было решено, папочка ужесточил меры, – начала она почти шёпотом. – Теперь я не могла выходить куда-либо одна, и дома все время были охранники. Как чувствовал, понимал, что замуж за Якова я не хочу. Противный он, ужасно... – малышка шмыгнула носом и поправила рукой волосы, открывая шею. Я уставился на венку, бьющуюся под почти прозрачной кожей. – Надо было что-то с этим делать, и выход я видела один – сбежать из дома, и подальше. Стала думать, искать варианты и... В общем, в нашей прачечной есть окно, небольшое, но я в него пролезаю, выходит оно на неосвещаемую часть нашего участка. Пара шагов вдоль кустов – и я у забора. Там я припрятала пару ящиков и с их помощью смогла перелезать через забор. Сбегала я по вечерам и только в определённые дни, когда дежурил Толик. Этот охранник имел страсть к горячительным напиткам и на дежурствах всегда бухал. На меня ему было наплевать. Сказала, что иду спать, и он верил.

– А Ляся чем помочь должна была?

– У нее был знакомый, который должен был сделать мне новый паспорт. Мой хранился в сейфе у папочки, а куда я без паспорта? Никуда, – она томно вздохнула. – А потом она должна была помочь мне сделать видимость похищения. Я выбрала тот день, когда папочки дома быть не должно было, ну, и Толик на посту...