- На море я буду смотреть из окна. И если уж на то пошло, нормальные люди в поездку на море приглашают девушку, а не лучшего друга.

- Нормальные люди в Тулу со своим самоваром не ездят! – расхохотался Константин. А потом вдруг посерьезнел. – Слушай, я тебя вообще перестал узнавать. Тебя после Яночки так нахлобучило? Или это уже Кира Артуровна лапки приложила?

- Других версий нет? – Макс раздраженно закрыл окно автокада.

- Ты ж у нас натура творческая. Тебя до меланхолии только бабы доводят. Это я могу из-за изменения ставки рефинансирования грустить. А для тебя это мелко.

- У меня ремонт!

- О, да… - ехидно протянул Костя.

- Да думай, что хочешь! – поморщившись, отмахнулся Макс. – Я все деньги в квартиру вбухал, мне не до Испании сейчас. И потом, мне в Варшаву надо слетать – тоже траты. Опять же, Парамона с его хлопцами надолго оставлять нельзя – без ежедневного контроля они там быстро дел натворят. Я вот могу только себе позволить на неделю к отцу смотаться – и все. Никакого Мадрида.

- Бедняжка, - в голосе Драгина не было и тени жалости. – А Варшаве у тебя что за срочность? У пана МАлыша-страшего что-то случилось?

- Случилось, - кивнул Макс. – У пана МАлыша-старшего скоро случится день рождения младшего сына. Я обещал быть.

- Это сколько Андрюхе стукнет? Восемнадцать?

- Ага, - невольно улыбнулся Макс. – Вырос конь такой – на голову меня выше.

- Поступает в этом году?

- Ну. К ужасу отца собрался делать карьеру медикуса. Причем не просто медикуса – а самого страшного представителя этой благородной профессии.

- Проктолог? – заржал Костя. – Или патологоанатом?

- Стоматолог!

- Жжет напалмом Андюха.

- С другой стороны – ничего удивительного нет, у пани Малгожаты отец – хирург. Так что это у Анджейки гены прорезались. В общем, «едрид-Мадрид» пусть в этом году без меня. У меня ремонт, мебель, совершеннолетие брата. Еще подарок ему нужно купить, - Макс потер шею. – Отец с матерью ему машину дарят, так мне тоже…

- Айфон?

- Да айфон у него есть, - усмехнулся Макс. – На часы договорился с мелким. Но это дело тоже недешевое.

- Как хорошо, что у меня брат – старший! – с чувством произнес Константин. – Которому не надо часы и айфоны дарить.

- И который восемь месяцев в море, - рассмеялся Макс. - Семен Семеныч у тебя вообще сам по себе подарок.

____________

В Варшаве Макс любил бывать. Он и саму Варшаву любил – хотя не так, как родной Питер, конечно. Но город, несомненно, красив.

И своих польских родственников Макс тоже любил – простой и искренней любовью. С годами все лучше стал понимать две вещи: что он очень сильно похож характером на отца, и что с матерью они совершенно разные люди, просто полные противоположности.

Младший брат, Анджей, прямо-таки обожал старшего брата – причем, как полагал Макс, это любовь основывалась отчасти на том, что они не росли вместе и встречались раз-два в год. Если бы они росли вместе, в одном доме, под одной крышей – как знать, как бы сложились их отношения. А теперь для Анджея старший брат из странной и неизвестной России был верховным авторитетом – даже более уважаемым, чем отец. Именно одобрение Макса стало последним аргументом в пользу стоматологического факультета – Анджей половину зимы советовался со старшим братом по поводу выбора будущей специальности. И только после одобрения брата озвучил свое решение родителям.

В общем, лететь было действительно надо – восемнадцать лет у младшего брата бывает только раз. К тому же в прошлом году у Макса не получилось съездить к отцу: сначала был летний трехнедельный секс-марафон на Корфу в обществе Яночки, после которого Макс какое-то время даже думать о сексе не мог – перетрудился. А потом отец его звал в сентябре на собственный день рождения, но Макс не смог придумать, как не взять туда с собой Яночку – а брать ее с собой, знакомить с семьей и давать какие-то объяснения совершенно не хотелось. И поэтому ограничился поздравлением по скайпу. Зато теперь, сидя в самолете, летящем по маршруту «Санкт-Петербург-Варшава», Макс предвкушал встречу – с отцом, Анджеем, пани Малгожатой. Оказывается, он успел по ним ужасно соскучиться.