– А говоришь, что не скучала, – издевательски произнес мужчина, по кругу проводя большим пальцем у меня между ног.

А мне сейчас вообще не смешно. Мне практически больно, когда вот так мучительно дразнят. Я все-таки беременная женщина, которая вот-вот взорвется.

– Скучала, честно, – все-таки призналась ему с придыханием. – Только, пожалуйста, не останавливайтесь.

Мужчина неожиданно рассмеялся. То есть, я тут помираю от буйства своих гадских гормонов, когда он откровенно веселится.

– А ты интересная. Хоть и боишься меня, а все равно находишь смелость чтобы дерзить…

И тут он совсем отстранился. Потому что ему позвонили. Подойдя к креслу, где лежала его рубашка и вибрирующий телефон, Сафронов взял аппарат, поднес к уху и кому-то ответил:

– Да. Только давай коротко.

Но это… это же вообще ни в какие ворота! Разве у этого изменщика могут быть сейчас какие-то важные дела помимо меня? Ведь я тут лежу перед ним вся готовая, истекаю своим позором, а он – просто решает ответить на чей-то звонок.

– Что значит горит?! – со злостью в голове вдруг рявкнул Сафронов.

Но я вообще-то тоже злилась. А окончательно осмелев, прикоснулась к себе и провела пальцами по сосредоточению всех моих бед. Раз мужчине некогда, это сделаю я, ведь все не так уж и сложно. Но, едва это заметив, Сафронов подошел ко мне, жестко обхватил мое запястье и рывком убрал руку в сторону.

– Ай, – произнесла я и посмотрела ему в глаза, не стесняясь транслировать все свое недовольство таким поведением.

Но моя злость – это песчинка по сравнению с той, которая сейчас отражалась на мужском лице. Я даже дрогнула, внутренне порадовавшись, что вот это все уже не из-за меня.

– Быстро всех туда, – скомандовал кому-то Сафронов по телефону. – Я сейчас подъеду.

И вдруг мужчина меня отпустил. Он отошел, кое-как застегнул штаны и накинул рубашку, начиная возиться с пуговицами. То есть – все?!

– Вы уходите? – растерянно спросила я, не веря своим глазам.

– Да. Но ты не расстраивайся. Вечером вернусь.

– Но я не хочу вечером, я хочу сейчас, – возмутилась, вслух.

И плевать, если это похоже на каприз – сейчас имею право. Плевать, если у него там действительно какие-то важные дела. Горит ли его склад, о котором передавали в новостях, или что-то еще. Потому что у меня тоже там внутри все горит, и не по моей воле, а по вине этого демона. И раз уж пришел, то пусть сначала закончит начатое. Или… или я за себя не ручаюсь.

Но мне поступил ответ:

– Потерпи до вечера.

Да я умру до вечера. Неужели он не понимает?

– Нет, пожалуйста, не оставляйте меня в таком состоянии. Мне нельзя нервничать.

– Вечером, хорошо? – настойчиво повторил мужчина и направился к выходу. – Посмотри пока передачу о рыбалке.

Да он издевается. Уже открыл дверь и вот-вот выйдет из комнаты

– Если вы уйдете, – начала я говорить в спину, совсем уже позабыв с кем именно разговариваю, – я соблазню Власа.

И тут Сафронов остановился. Он повернулся ко мне и посмотрел так, что я сразу пожалела о своей дурной смелости. Сразу вспомнила кто он, и свое место в его жизни. Поэтому, когда мужчина подошел к кровати, я попятилась. На что он четко скомандовал:

– Подойди.

Но делать это было уже страшно. Как и ослушаться. Поэтому я осторожно подползла к краю кровати, оказываясь лицом к мужскому лицу, и неосознанно положила руку на живот. Правда смотреть ему в глаза уже не посмела. Тогда Сафронов поднял руку, взял мое лицо за подбородок и приподнял, все-таки заставляя на него посмотреть.

– Ты правда думаешь, что можешь ставить мне условия?

– Нет. Это я случайно. Просто вырвалось.

– Вот как, – произнес он, приподнимая левую бровь. – Если Влас тронет тебя хоть пальцем – накажу обоих. Сначала его. А когда родишь – то и тебя. Это ясно?