Потихоньку я начал приживаться в этой удивительной стране. Периодически ко мне присылали каких-то странных субъектов, которых трясло от какой-то непонятной трясучки – я лечил их, думая, что они болеют. А оказывается, они были под действием наркотика! Постепенно мое прозвище – врачеватель, колдун – прикрепилось намертво.

Как-то раз мы приехали на петуходром и меня спросили:

– Какой петух сегодня выиграет?

Я оглядел всех птиц таким взглядом, как будто всю жизнь предсказывал победителей среди петухов:

– Вон тот петух выиграет!

На мое счастье, действительно выиграл этот петух.

Время шло своим чередом, я успешно врачевал, а в свободные дни, почти каждый раз, с раннего утра целый день мы с друзьями отдыхали на петуходроме. К этому времени я для всех заядлых игроков был талисманом, потому что из 10 раз 9 попадал в «десятку», угадав победителя и люди заработали на мне деньги! Некоторые из них мне стали присылать презент – 1000 долларов, 500 долларов, я не мог понять – за что!? Оказывается, это была доля за причастность к выигрышу.

Однажды на петуходром приехал из Колумбии специалист – орбитр по петушиным боям. Дон Сильвестр – мужчина лет 45—50, седой, с низким голосом, шикарно одетый: белый костюм, темная рубашка в мелкую полоску, мягкие кожаные тысячедолларовые мокасины, пахнущий дорогим французским парфюмом. Его сопровождали три красивые молодые женщины и пять, вооруженных до зубов, парней, одетых, несмотря на жару, в пиджаки.

Нас познакомили.

– Вот это доктор, врач – из семьи потомственных врачевателей, колдунов!

– Это тот самый человек, который не ошибается на ставках? – спросил Дон Сильвестр.

– Да, да, тот самый!

Дон Сильвестр заинтересовался:

– Я хочу пригласить тебя в гости. Поедешь в Колумбию?

– Никогда не был в Колумбии, только много читал про нее, у Маркеса. – отвечаю я.

– О, твой брат (так они называли моего тестя) уже был у Маркеса и про тебя рассказывал. Тебе еще предстоит интересная встреча с Маркесом, мы это организуем.

Как я понял, мой тесть, скитаясь по коммунистическим движениям всей латинской Америки, побывал везде: в соседней Колумбии, Бразилии, и везде завел себе друзей.

В тот день ставка на петушиных боях первого кона была 300 000 долларов США. Разглядывая участников боев, я обратил внимание на одного петуха. Перед глазами на секунду промелькнула мрачная пелена. Не знаю почему, я вдруг показал Дону Сильвестру на этого петуха:

– Вот этот петух сдохнет сегодня, не доживет до боя.

– Как сдохнет, это мой петух!

– Не знаю, только он сдохнет.

То ли я так хотел, чтобы петух сдох, то ли это была воля провидения – но петух сдох через два часа, не успев выйти на поле боя! Дон Сильвестр в гневе позвонил по мобильнику, чтобы срочно нашли меня, так как, по его мнению, я что-то сделал, раз его птица умерла. Но все принялись успокаивать Дона Сильвестра, убеждая, что со мной ссориться нельзя, а то можно ведь и до Колумбии не доехать. Страшно обиженный Дон Сильвестр уехал, не попрощавшись.

Я не могу объяснить, почему я решил, что петух издохнет.

Прошло два года. Я стал известным врачевателем, лекарем – ко мне приезжали даже из дельты реки Ориноко, где разлив реки достигает 19 км. На берегах этой реки в лесах растут потрясающие деревья – 30-40-50 метров высотой, а их цветы как гигантские тюльпаны синего, фиолетового и розового цветов. Мы проезжали мимо одного места, где дерево было облеплено пеликанами. При резком звуке или выстреле вся эта стая пеликанов взмывает в небо, а дерево как будто остается голым, пока взгляд не сосредотачивается на удивительных цветах. По предложению своего тестя, которого, как брата Франсиско, знали все племена реки Ориноко: и индейцы племени аякуче, и яномами, и маракабо, и карибы, и уюки, я поехал в дельту этой великой реки. Со слов Франциско Марота, его друзья ждали меня там уже два года. Выделили мне молодого парнишку с джипом, я взял с собой целую коробку с лечебным материалом, травами. К тому времени я уже знал, где найти травы и подружился со всеми, кто занимался травами, привозил их. Пробыл я у индейцев две-три недели: замечательные места, чудесная охота и рыбалка.