Только сейчас я задумался о том, куда же я дел снимок Марины. Мой мозг начал прокручивать хронологию событий этого дня.

– Вот же проклятие! – выругался я.

Женщины с недоумением выглянули в окно. Я знаком дал понять, что все в порядке. Но в порядке ничего на самом деле не было, я в очередной раз разозлился на самого себя. Фотография Марины благополучно отправилась в мусор вместе с моими старыми вещами. Теперь связь с ней была утеряна.

Илона и Оксана с восторгом поедали приготовленный мною шашлык, а я с грустью думал о Марине. Каким же кретином надо было быть, чтобы так легкомысленно выбросить единственную связь с привлекательной блондинкой. Потеря фотографии дала мне понимание того, что я не просто озабочен ситуацией с Мариной, а попросту в нее влюблен. Наверное, влюбленный человек готов на самые невероятные поступки. В моем случае, это чувство явно шло мне на пользу, я как будто проснулся после долгой спячки и осознал ничтожность своего положения. Теперь во мне кипела какая-то гремучая смесь, которая давала мне энергию и огромное желание двигаться дальше. Мой мир перевернулся, перевернув и мое сознание. Ко мне вернулась та ребяческая уверенность в себе, которая бурлит в сердцах молодых парней, еще не знающих хитросплетений жизни. Какие-то абсолютно нетипичные мне чувства переполняли мою душу, я знал, что иду в правильном направлении и никто не мог меня остановить. Почему-то мне казалось, что Марина будет открыта к общению со мной. И контакт наладится довольно быстро. Сейчас я мог только предполагать это, но вскоре обязательно будет возможность проверить свои ощущения.

Илона нахмурила бровки, заметив мою задумчивость за столом.

– Милый, что-то ты загрустил и совсем забыл о наших бокалах!

Я оперативно откинул лирику на потом и подлил дамам вина.

– Извините за небольшую паузу. Итак, за замечательных женщин, которые так благородно приютили меня сегодня! – торжественно отрапортовал я, и поднял бокал с вишневым компотом.

После знакомства с фотографией Марины, меня воротило от алкоголя настолько сильно, насколько это было возможно. Даже запах вызывал у меня рвотные рефлексы. После многих лет чрезмерного употребления спиртного такая метаморфоза была очень удивительна. Но я воспринял это, в качестве побочного эффекта моего нового дара. К тому же, это только способствовало началу моей новой жизни.

Наш загородный ужин перевалил далеко за полночь. Я уже давно хотел пойти спать, но женщины не давали возможности этого сделать. Они откровенно признались мне, что я очень симпатичный и приятный собеседник, и что они давно такого не встречали. Илона, выпив достаточное количество домашнего вина, начала рассказывать о трудностях работы в исправительной колонии, о высокомерном отношении начальства, об интригах и сплетнях в трудовом коллективе. В этот момент, я увидел совсем другую Илону, шутки и смех ушли на второй план. То, что она поведала мне за ужином было ужасно. Я много раз слышал об эмоциональном выгорании на работе и даже сам через это проходил, но то было невидимой пылью по сравнению с проблемами одинокой женщины. Мне было очень жаль её, но я старался не показывать эмоций. Я просто обнял ее. Было очевидным, что сейчас такая поддержка являлась самой подходящей. Она со слезами на глазах, поддалась на мои проявления сочувствия и обняла в ответ. Мне стало очень приятно, что я могу кому-то помочь. Ранее такое милосердие было мне чуждо. Господи, да я не раз видел женские слезы, и они всегда вызывали только раздражение. Меня даже называли бездушным сухарём, теперь я больше походил на печеньку размокшую в чае. Но это уже никого не смущало.