Подобных стычек было много. В основном из-за нежелания глупых малолеток нормально ухаживать за девушкой, ну или из-за моего длинного языка, который мне грозились укоротить не только воспитанники интерната, но и некоторые педагоги. Славка и его “месть” были последней каплей. Что стало с ним не знаю. Его кажется перевили в какую-то колонию или что-то того. Ещё бы. Он чуть не убил меня! Я месяц провалялась в больничке, где надо мной вздыхали мед сёстры. Буд-то они не знают, как мы живём и что абсолютно никому до нас нет дела!

Вернулась в “родные стены” я совершенно новым человеком. Тихим и забитым. С умением держать язык за зубами. Тихой и покладистой амёбой. Это, наверное, меня и спасало. Нападок больше не было, разве что словесные оплеухи, но это не страшно, если играешь по их правилам.

В шестнадцать, когда меня стали отпускать на выходные к маме, я думала, что жизнь наладилась. Даже пришла немного в себя и позволяла себе хорошо выглядеть за стенами детского дома. Опять-таки, до определённого момента. Мама не перестала пить и тем более не перестала водить в дом своих друзей. Даже хуже. Она нашла себе постоянного мужчину, который периодически её колотил. И в один из таких выходных дней. Дядя Олег (гражданский муж моей матери и просто ублюдок) решил, что имеет право не только кинуть на меня пьяный взгляд, но и припереться ко мне в комнату по среди ночи и сделать то, чего не получилось у Славки. Олег был (а может быть всё ещё и есть) мужиком не крупным и худощавым. Адреналин и страх быть изнасилованной сделали своё дело. Вывернуться из его рук и даже огреть настольной лампой по голове маминого дружка я смогла. Больше в той квартире я не появлялась. И маму я тоже больше не видела.

Это я всё к чему...Довериться, тем более мужчине, сложно. Принять себя и скинуть маску послушной амёбы ещё сложнее. Кажется, мы так с ней сроднились, что это практически не реально. Но Ярову удаётся это. Ему удаётся всё. Не насильно, но он меняет меня, я поддаюсь его влиянию. Доверяю ему. Серёжа обещал, что мы не будем спешить. Мы и не спешим. Постепенно исследуем друг друга. Не такой уж он и тиран если касаться отношений. Он очень даже внимательный и местами романтичный. А вот что касается обучения и даже работы...здесь всё по-прежнему. Но это правильно, я только за! Наши отношения никак не должны влиять ни на мою учёбу, ни на его и мою работу.

Прошло не так уж и много времени с момента, как я приняла его симпатию и осознала, что мне он тоже нравится, но скоро новый год. Всего четыре дня осталось. И его желание не спешить немного под затянулось, как мне кажется. Мы исследуем друг друга. И в физическом смысле. Мне даже удалось один раз доставить ему удовольствие, в то время как его руки исследовали всё мой тело. И не единожды. Так вот, я, конечно, девочка-одуванчик, но мне кажется я вполне готова к логическому продолжению наших отношений. И не знаю почему, но мне бы очень хотелось сделать это до Нового года. А значит у меня всего три дня. И сделать кончено, я планирую это сегодня. Например, после смены. Обычно мы и так проводим этот вечер вместе. Разве что я внесу небольшие коррективы...

Переодеться мне действительно не помешает. В смысле сменить гардероб. Всё не так мрачно! В моём шкафу ест и вполне себе симпатичные свитерки и те же джинсы, в которых я выгляжу не как мешок. Но всё это довольно старое и соответственно далеко не по моде. Но на обновление гардероба нужны деньги и гораздо больше, чем на гречку с сосисками. Поэтому нужно чуть поднакопить. Единственное на что я решилась потратиться - это чулки. Конец декабря не приветствует подобные детали гардероба, но и я ведь не по улице в них щеголять собираюсь. В больнице довольно тепло, обычно. Поэтому не замерзну.