На территории училища был маленький магазинчик, его называли «лавка». В нём продавались и шоколадки, и конфеты, и разные другие продукты, но мы, когда помирились, решили, что не станем там покупать, потому что продавщица непременно расскажет маме или бабуле. И мы опять будем стоять в углах. За то, что мы нашли деньги и не отдали их родителям. А те вернули бы их людям, кто потерял. А мы деньги «утаили и присвоили»; так очень серьёзно сказал отец, когда нас потом ругал. И решили мы закупить все эти прелести в городском ларьке.

Училище располагалось на широкой улице с названием Советский проспект. В конце забора училища проспект заканчивался площадью, где находились семь ларьков-палаток. В них продавалась всякая всячина. Это место все называли «Семипалатинск». Потом мы узнали, что где-то далеко есть город, названный так же. Наверное, в честь нашего. И вот, когда мы, впервые проникнув на волю через дыру в заборе, подошли к нашему «Семипалатинску», то увидели, что особенно бойкая торговля шла у палатки с надписью «Пиво-воды». Стояла длинная очередь мужиков, однако «воды» никто не брал, а каждый отходил с пивной кружкой в руках, сосредоточенно сдувая пену. Что такое пиво, мы уже знали; тайком попробовали на каком-то празднике. Пиво нам не понравилось, горькое. То ли дело бутылочный лимонад или газировка! В ларьке с надписью «Продукты» мы стали покупать шоколадки и конфеты. И тут нас поймал дядя Петя, отец Сашки. Оказывается, он вышел в обед выпить кружку пива, и вдруг увидел нас. С деньгами и конфетами. Меня он передал бабушке, а Сашку отправил домой. И мы снова долго стояли по углам. Мы не успели договориться, что будем врать про деньги, поэтому врали неодинаково, и нам влетело еще больше; нас наказали не гулянием.

Учимся плавать. Тётя Римма пришла не одна, а с помощником. У них в руках широкие брезентовые пояса с верёвками. Их тут же нам подвязывают на грудь, сдвинув под плечи. Потом нас разводят в разные места бассейна. Мне достается верёвка, отходящая от тёти Риммы, а Сашке – от помощника. И сразу же, по команде тёти Риммы, нас сбрасывают в воду. Не знаю, что чувствует Сашка, а я захлёбываюсь и быстро тону. И слышу, пока тону в водных глубинах, гавканье Рекса. Потом мне тётя Римма рассказала, что Рекс с лаем метался вдоль бассейна и хотел прыгнуть, чтобы спасти меня, но его отогнали. Тётя Римма вытягивает меня на поверхность и громко кричит: «Работай руками!». Я работаю руками, но снова иду ко дну. К этому моменту я уже здорово нахлёбываюсь воды и соображаю, что рот открывать нельзя. Тётя Римма вытаскивает меня несколько раз, пока я вдруг не начинаю плыть. По-собачьи. И проплываю я по-собачьи несколько метров. Тогда тётя Римма окончательно выволакивает меня на бетонную стенку и говорит, что плавать я уже научился. И Сашка тоже. И что завтра мы можем прийти в это же время, если не забоимся, и тогда она покажет нам, как правильно дышать в воде, и как плавать с досками. Мы с Сашкой очень радуемся, что научились плавать, быстренько одеваемся и убегаем. А то вдруг тётя Римма опять обвяжет нас верёвками и снова скинет в воду. Для тренировки.

Засев в кустах у стрельбища, мы обсуждаем, что это за доски такие, о которых говорила тётя Римма. И решаем, что к этим самым доскам нас завтра привяжут и бросят в воду, но уже без верёвок. И немного спорим. Сашка думает, что доски привяжут нам на грудь, а я – что к спине, чтобы можно было, плавая, дышать в воду. Тогда Сашка начинает кричать, что так непременно захлебнёшься, а я – ещё громче орать, что тётя Римма умеет дышать водой и нас научит. Кричим мы очень громко, и Рекс подскуливает, а потом лает во весь голос. Ему не нравится, когда громко кричат.