Вот дура ненормальная! Да что сегодня за день такой?! То беременные под машины бросаются, то за полоумными девицами гоняться приходится.

– Стоять! – догнал её почти сразу, и резко развернул к себе.

– Пусти, козёл! – рявкнула она, ткнув мне в руку ключом, которым, судя по всему, содрала краску.

От боли дёрнулся, но хватку не ослабил. Наоборот, руку ей выкрутил, чтобы связку выронила.

– Ты больная?! – прорычал я, отбирая ключи. – Ты хоть знаешь сколько крыло этой машины стоит?

– Я ничего не делала! Ключи верни!

– У полиции заберёшь. Как только с них образец краски снимут.

– Какой ещё полиции?!

– А ты думала, я тебе эту выходку с рук спущу?

– Смотри! Твоя беременная жена вышла! – воскликнула девушка, указав пальцем на крыльцо.

– Не сработает, – грозно прищурился. Неужели реально за дурака меня держит? – Ты какого чёрта мою машину испортила?

– Заслужил! Может в следующий раз думать о предохранении будешь, бык осеменитель! Правильно Юлька сделала, что от тебя, кобеля, сбежала!

Замер, не понимая, что за бред городила эта ненормальная. И тут в голове словно лампочка загорелась. До меня, наконец, дошло, где я мог раньше видеть эту девушку. Подружка Прилуцкой! Лена, кажется…

Она воспользовалась моим замешательством и снова попыталась вырваться. Но не тут-то было! Я сжал её руку крепче и резко толкнул к машине. Девчонка возмущённо пикнула, но тут же стихла под моим недобрым взглядом. Грозой нависнув над ней, я холодно отчеканил:

– А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста.

15. 14

Юлия

Я сидела в кабинете врача, машинально поглаживая свой округлившийся живот, и ждала, когда Валентина Степановна проверит мои анализы. Чувствовала я себя отлично, хоть и моему дотошному акушеру-гинекологу всегда что-то не нравилось. Вот и сейчас она недовольно нахмурила брови, глядя на сероватый маленький листочек в руках, и укоризненно покачала головой.

– Ох, и что мне с тобой делать, Юля? Опять уровень гемоглобина ниже нормы. Я для кого препараты с железом прописала?

– Я пью, – обречённо вздохнула.

О том, что выходит у меня это не совсем регулярно, я благоразумно умолчала. Видимо, приём таблеток на постоянной основе мне никогда не дано освоить.

– Пьёт она! Вижу я, как ты пьёшь! Анемия – это не шутки, милочка. Особенно с твоим постоянно пониженным давлением. Если к третьему триместру не восстановим норму, положу тебя в больницу под наблюдение.

– Ох, – непроизвольно вырвалось у меня.

– Вот тебе и «ох»! – развела руками Валентина Степановна. – Что будем делать, если ты на улице в обморок грохнешься? Запомни – у беременной организм работает за двоих. И себя надо беречь.

Вышла из здания женской консультации с виновато опущенной головой, словно только что в кабинете директора школы побывала, будучи при этом самым отпетым хулиганом. Моя жемчужинка едва заметно шевельнулась, приободряя. Мол, всё хорошо, мамка, я тоже чувствую себя прекрасно, вон как пируэты у тебя в животе вытворяю!

Посмотрела на время – уже больше трех часов, а я так и не перезвонила Ленке. Вчера она упорно пыталась мне дозвониться, но мне было не до неё. Маму в срочном порядке положили на сохранение до родов, направление выписали день в день, а как обычно происходит по закону подлости, Геннадий был в трёхдневной командировке. Поэтому в больницу нашу первоочередную роженицу я сопровождала сама, хоть она и пыталась отпираться. Мама аргументировала отказ тем, что уже давно большая девочка, и нянчиться с ней было не обязательно, но кто бы её слушал. Я отпросилась с работы, и мы полдня проторчали в приёмнике, прежде чем маму проводили в отделение. Потом на работе пришлось повечерить, чтобы проработать две заявки, ведь сегодня мне снова нужно было отпроситься, только теперь по своим нуждам. В итоге домой я вернулась поздно, голодная и уставшая. Не до звонков было. Меня хватило только на то, чтобы подогреть себе блинчики с творогом и донести свою голову до подушки.