— Не надо-о-о!!! — испуганно заорал имперец, пятясь от меня в сторону дружков. — Заб-берите её к-кто-нибудь. Т-только б-без рук. Она оп-пасна.

Несколько рыцарей недоверчиво переглянулись, расставили в стороны руки и пошли на меня.

— Да вы чего, дяденьки? — изумилась я. — Правда верите его словам? Он ведь сам вызвался меня ловить. Он мне, между прочим, жизнь спас. А долги трущобные отдают всегда. Да я его даже после смерти ценить буду! Эй! Вы чего, а?! — Я попыталась отбиться от выпущенных с трёх сторон цепей, но не смогла. — Эй! Да кто вас учил так с женщинами обращаться?!

— Ты чудовище безрогое, а не женщина, — ответили беззлобно из толпы.

Вот те раз. А если бы была рогатой, то сразу не чудовище?

— Хамло ходячее! — обиженно засопела я. — Да чтоб я тебе ещё раз скотину поднимала. Сам будешь свой камень пахать, Безносый!

Упомянутый трущобный был моим постоянным клиентом, ибо держал лавку овощей, на которые без слёз и взглянуть нельзя было. Но даже такие овощи были в этом месте на вес золота, а земля, на которой они росли, пребывала в ещё худшем состоянии. Так что и вспахивать её могла разве что нежить да… нежить.

Народ захохотал.

Конечно все понимали, что данная тема была весьма болезненной, но плакать и стенать местные давно разучились, и предпочитали на все удары судьбы отвечать усмешкой или хорошей шуткой.

Жалко мне их было.

Я-то ещё помнила людей из-за стены, а вот они — знать не знали о том, какой разврат царил в империи. И то, что храм уже давно перестал быть прибежищем для страждущих, и то что правда была только у тех, кто мог за неё заплатить…

Они верили, что я вернусь. Я видела это по их глазам и жестам поддержки. Они действительно верили, что эти солдафоны из двух разных фракций не причинят мне вреда только потому, что меня искала императрица.

Долгие проводы никогда не почитались в этих местах. Как только стало ясно, что меня действительно поймали и больше никакого представления не предвидится, народ стал расходиться. Зазвучали обычные для бедных кварталов крики малышни и междусобойная грызня. Где-то закудахтали чудом сбежавшие и выжившие куры.

Возможно, прямо сейчас их пытались поймать и приготовить.

Я пожала плечами, устраиваясь поудобнее в коконе из цепей и подмигнула злым храмовникам.

— Передайте святому отцу, чтобы усерднее молился! — крикнула я, пока меня тащили за ворота под жгучими и полными ненависти взглядами святых стражей. — Светлый бог наверняка оглох, но когда-то же должен будет услышать своего самого верного раба!

— Помолчи, дурная, — посоветовал имперец, выталкивая меня на пустырь перед стенами. — Негоже наживать себе врагов в таком юном возрасте.

— Да чтоб вы знали, дяденька… — Я пнула ногой первый подвернувшийся камешек и огляделась. — Этот враг заимелся в самый момент моего зачатия. Не смог стерпеть чужой любви.

— Будет тебе порочить святого отца. Лучше прикуси язык.

— Да как пожелаете.

Я поджала губы и поплелась вперёд, туда, где сияла позолоченными боками чудесная в своей извращённости, карета. Такого количество алмазов я не видела даже в книгах о рудниках.

Не умела императрица жить вне роскоши. Даже за преступницей послала один из лучших дворцовых экипажей.

— Знаете… — Я вскинула голову, чтобы разглядеть нутро салона. — Мне кажется, что без посторонней помощи сюда невозможно забраться.

По какой-то причине, высота колёс была столь большой, что край первой ступеньки начинался у моего лба. Мне искренне хотелось бы посмотреть, как на этого монстра залезает сама императрица.

— Поживее там! — Окрик со стороны козел выглядел, как самый настоящий приказ. То есть в качестве возницы у нас был тоже имперский рыцарь.