Проект «Дубовый Гаайъ»[11] записывался и делался параллельно с «Мальчишником» и как бы в противовес ему. Это то, что Дельфину хотелось делать изначально, и то, к чему он всегда тянулся. Когда у него появилась возможность заниматься «Мальчишником», он стал этим заниматься в свободное от основной работы время. Именно поэтому «Дубовый Гаайъ» оказался не менее плодовитым коллективом, чем «Мальчишник». До сих пор многие с теплом вспоминают его. Например, группа в социальной сети «Вконтакте» у «Дубового Гаайа» имеет аж на тысячу участников больше, чем у «Мальчишника»[12]. Однако шансов на воскрешение этого коллектива уже нет никаких. С наркотиками завязано прочно!

Рассказывает Дельфин:

– Когда писался мой первый альбом (вне «Мальчишника»), эта тема действительно была для меня актуальна. Меня это интересовало, и я пел об этом. Потом, после нескольких сотен концертов в разных городах нашей страны, где я исполнял эти песни, прошло время, и проблема наркотиков перестала уже занимать, и я очень рад, что наркотики стали перевернутой страницей в моей жизни. Этого желаю и всем, у кого с этим еще есть проблемы.

Отношение к наркотикам: не буду скрывать, что имел к этому отношение, чем остался очень недоволен. Я понял, что это не то, что нужно, это просто ужасное дно, на которое не стоит опускаться.

Возвращаемся обратно к нашей истории.

Мутабор на момент образования «Мальчишника» состоял в группе «Меркурий», а Дельфин, как мы выяснили, занимался своим проектом «Дубовый Гаайъ». Дэн активно торговал на Арбате. Точнее, сам не продавал, а содержал так называемый «подоконник» – импровизированный магазин русских сувениров.

Небольшая зарисовка того времени. На Арбате в ходу были такие выражения:

«Скинь отдачу в первый номер» – перевод: сообщи соотношение рубля к доллару.

Или «стоять на фюре», то есть иметь на кармане фюру разных стран[13].

1989-ый год. Доллары были запрещенной валютой, за нее была официальная статья, которая называлась в народе «восемь-восемь» («незаконные валютные операции»).

И эта статья за валютные операции вышла Дэну боком… Именно поэтому сейчас в «любимых местах» в аккаунте на Промодиджей у него в профайле[14] значится такое:

Был разок: Бутырка (Москва)

Вспоминает Дельфин:

– Это было еще до «Мальчишника», после радиотехникума. Я думал, что меня там научат, но без мазы. Ушел светить в театр. Это был один из частных театров. Там были бешеные постановки, когда исполнительница главной роли показывала сиськи, а я освещал это. Проработал там год, и ощутил дискомфорт. Поэтому пошел торговать матрешками на Арбат.

Была перестройка. Торговали за валюту – всем хотелось денег заработать. Нельзя сказать, что Дельфин и сотоварищи с этого получали много, но на жизнь хватало. Однако из-за той же пресловутой «восемь-восемь» приходилось убегать от оперативных работников.

«Мы танцевали брэйк-данс и между танцами торговали матрешками», – говорит в своих интервью Дельфин.

Таким образом, все из «Мальчишника» на заре перестройки незаконно прикоснулись к доллару. Мутабор – записывая музыку на студии, Дэн – вкладывая деньги в разные проекты и торгуя валютой, а Дельфин – распространяя матрешки. Деньги! Деньги! А там и до другой запретной темы было рукой подать!… «Деньги, секс и рок-н-ролл». Вернее, «Танцы, Секс и Рок'н'Ролл – бери бокал, садись за стол»[15]. А потом будет еще одна песня на эту тему – «Бабы и бабло», но без рок-н-ролла.

Дэн: «Знал ли я, что меня ждет?»

Вернемся к истории Мутабора, музыкального мозга коллектива.

У группы «Меркурий» была песня, которая называлась «Три буквы D.M.J.», a «D-Меркурий-J» – это была версия Игоря Захарова. И когда «Меркурий» заключил договор со студией «Гала», видимо, по настоятельной просьбе продюсеров они решили взять название «DMJ», потому что все-таки «рэп-хип-хоп-DMJ-yeah-cool».