Злость, с которой он вышел от Антона, постепенно стихала, освобождая место для обиды на старого друга, прорастающей своими корнями все глубже. Весь мир вокруг в один момент встал на дыбы, как взбесившийся конь, и сбросил его с седла. Все вокруг твердили одно и то же – отец, Антон, даже Женя, а Никита не хотел их слышать. Убеждали решать проблемы, которых для него не существовало, брать ответственность за свою жизнь, которой он не желал. Его все устраивало, но окружающие почему-то дружно решили, что он должен измениться. Ничего он никому не должен – в этом Никита был совершенно точно убежден.

Он надеялся, что друг его поддержит, но все пошло не по плану. И Никита остался один на холодной снежной улице, вокруг все больше сгущались сумерки, а идти некуда. К обиде примешивались горькое разочарование и тоскливое отчаяние, и парень с силой пнул первый попавшийся сугроб, лишь еще больше засыпав снег в кроссовки. Громко выругался, за что получил осуждающий взгляд проходящей мимо бабушки с маленьким внуком. Зато мальчишка счастливо засмеялся, услышав плохое слово.

Несколько входящих звонков от Антона он сбросил, а его сообщения оставил без ответа – разговаривать с другом желания не было. Никита старательно пытался не произносить “бывшим другом” даже мысленно. Верить в то, что многолетняя дружба могла так легко оборваться не хотелось, а выяснять отношения и по-взрослому их обсуждать – еще больше. Он сделал то, что умел лучше всего, и в очередной раз легкомысленно отмахнулся от проблемы в надежде, что она разрешится как-нибудь сама, без его участия.

Ноги сами привели его по адресу, который значился в листовке, принесенной Женей. Наверное, он отпечатался сразу на подсознании, и теперь Никита с удивлением обнаружил себя стоящим перед зданием супермаркета. Вздохнув, подумал, что других вариантов у него все равно нет, а идти куда-то нужно. Осознание, что ему не оставили другого выхода, и теперь придется действительно искать работу и жилье, раздражало до зубного скрежета.

Стряхнув с капюшона налипшие комья снега, он скинул его с головы и вошел внутрь. Огляделся по сторонам – стройные ряды касс, из которых, как обычно, работали только две, скучающий охранник, лениво поглядывающий по сторонам, и пара десятков посетителей, расхаживающих между стеллажами.

Никита направился к ближайшей кассе и обратился к сидящей за ней девушке:

– Привет, красотка, – он подмигнул ей, на что она залилась краской и смущенно потупила взгляд. – Кто у вас тут главный?

– Главный?

– Ну да. Директор, начальник, – начал пояснять он, на что девушка обиженно поджала губы.

– Я поняла. А по какому вопросу?

– Трудоустройства. – Это слово тяжело далось Никите, словно он говорил что-то неприличное.

– О, понятно, – девушка окинула его заинтересованным оценивающим взглядом. Пробежалась глазами по брендовой куртке стоимостью в половину ее зарплаты, немного задержалась на кроссовках из последней коллекции “Nike”, по модной стрижке на светлых волосах. Немного нахмурилась и вздохнула: – Серьезно?

– Серьезнее некуда, – хмыкнул Никита и отбросил в сторону влажную прядь волос, с которой начала капать вода.

– Сейчас на месте только ночной администратор, – пробормотала девушка. – Дневной директор уже ушел…

– Отлично, он мне и нужен!

– Ну хорошо, – кассир пожала плечами и, достав телефон, набрала номер. Прижала телефон к уху в ожидании ответа и через несколько секунд проговорила в трубку: – Паш, выйди в зал. К тебе тут по поводу работы пришли. – Она еще раз с сомнением оглядела Никиту с головы до ног, раздумывая не пошутил ли он. Немного помолчала, слушая ответ собеседника. – Хорошо.