– В самом деле?

Хотя всё это ей давно хотелось услышать, хотя это было как раз то, что она всегда чувствовала, Пайпер, честно говоря, уже не надеялась, что когда-нибудь эти слова слетят с губ Конрада. И уж никак не ожидала Пайпер того, что Конрад может так сильно, неузнаваемо измениться за одну ночь.

– Что с тобой произошло? – спросила Пайпер, внимательно всматриваясь в лицо Конрада.

– Я снова могу думать, – ответил он, потирая виски. – Я снова всё понимаю, и мне больше не всё равно, как и тебе. А ещё я знаю, что должен делать.

– Да ну?

– Ну да.

– А откуда?

– Откуда, откуда… Да потому знаю, что это единственная разумная вещь!

– Но ты же говорил, что не видишь никакого смысла в том, чтобы…

– Не ты ли сама твердила мне всё время, что грех не использовать дар, который есть у нас? Не ты ли твердила о том, что мы должны по мере наших сил помогать другим людям? Раньше я не видел в этом смысла. Теперь вижу.

Пайпер какое-то время наблюдала за тем, как Конрад расхаживает по её спальне. Да, он снова стал самим собой, тем самым удивительным, замечательным Конрадом, которого она знала и любила.

Конрад взмахнул файлом, который держал в руке, и бросил его на кровать Пайпер. Она сразу же узнала его – это был тот самый файл, который Д. подарил Конраду на его день рождения.

– Я прочитал это, – сказал Конрад. – Мой отец слишком долго скрывал от меня свои секреты, а они меня касаются напрямую, и я намерен раскрыть все его тайны.

Конрад подошёл к окну, раздёрнул занавески и открыл его.

– Мой отец хотел, чтобы я перестал думать. – Конрад постучал себя по голове. – А когда не добился этого, объявил меня мёртвым. Но я сам хочу решать, что мне делать и с моими мыслями, и с моей жизнью, и остановить меня он не сможет. Правда, отец думает, что сможет, но тут он сильно ошибается. Вновь ошибается, замечу. И я намерен показать ему, насколько сильно он ошибается насчёт меня.

В уголках его губ появилась улыбка. Она становилась всё шире и наконец переросла в смех. Крутанувшись на каблуках, Конрад схватил Пайпер за руки, вытащил из постели и принялся прыгать по комнате.

– Ты с ума сошёл.

– Нет, наоборот. Я нашёл его! – ответил Конрад, не переставая хохотать.

И хотя Пайпер всерьёз опасалась, что её лучший друг действительно спятил, она, не удержавшись, тоже начала смеяться.

– Давай сделаем это! – вопил Конрад.

– Давай сделаем это! – вторила ему Пайпер.

– Эй, а ну-ка прекратите этот балаган! – крикнула им с кухни Бетти. – Завтрак на столе.

Конрад вдруг резко остановился и посмотрел на Пайпер так, словно услышал голос Бетти впервые в своей жизни.

– А где твой отец? – озабоченно спросил Конрад.

– Не знаю.

– Я должен его увидеть. – Конрад бросился к окну и отворил его. Выгнул шею, пытаясь рассмотреть дверь сарая. – Сейчас Джо должен возвращаться домой к завтраку, но я его не вижу. Где он?

– Говорю же, не знаю, – повторила Пайпер.

Конрад повернулся и стремглав выскочил из комнаты. Пайпер слышала, как он с грохотом скатился вниз по лестнице, и выпрыгнула в окно, а затем спланировала прямо на крыльцо. Открыла дверь и вошла на кухню одновременно со спустившимся вниз Конрадом – как раз вовремя, чтобы заметить выражение его лица, когда он увидел Джо Макклауда, тихо, как всегда, сидевшего на своём стуле с чашкой кофе в руке.

Пайпер готова была поклясться, что при виде этой картины на глазах Конрада заблестели слёзы. Он почтительно, благоговейно даже подошёл к Джо и осторожно притронулся к его рукаву, словно желая убедиться, что это не сон и что Джо на самом деле сидит здесь, живой и невредимый.

Не обращая внимания на всю странность происходящей у неё на кухне сцены, Бетти продолжала хлопотать у плиты. Как всегда во время завтрака (а также обеда, полдника и ужина), у неё под ногами путался Фидо, сопел, надеясь на то, что на пол упадёт хоть какая-нибудь крошечка. Чтобы отделаться от попрошайки, Бетти кинула ему большую корку хлеба. Фидо подхватил её, немедленно взлетел на самый верх буфета, уселся там и громко, радостно захрустел. Отряхнув ладони от прилипших к ним крошек, Бетти взяла с подоконника несколько аптечных пузырьков, перенесла их на стол и принялась тщательно отмерять капли и таблетки.