– Ты не смотри на лицо. Ты посмотри сюда, – задрала она футболку и оголила худой живот. – Мышцы как у спортсменки, я ведь рожала-то один раз. Я – чистая, – смотрела она мне в глаза.

Что я читал у неё в голове, я не буду передавать. Это пошло. А вот, что пьяный человек «хозяйке не по зубам» подтверждаю, там такая мешанина, с командой на выполнение не пробиться!

И еще из-за своих способностей я узнал, что сны у алкашей яркие, цветные, обязательно эмоциональные, видимо, нейроны гибнут с достоинством и героизмом, с музыкой! А уж сюжеты! Спилберг отдыхает! И еще у алкашей происходит какой-то пробой, они видят куски будущего. Искаженные!

Поскольку я своими способностями пользоваться еще не мог толком и мне было больно и неприятно, спать я от этих «Генераторов идей» уходил подальше.

На второй день гуляния мы послали Шурика за водой. Он вернулся с тремя пятилитровками и новостью, что Федю Сырца, так они его называли, сбили машиной и сейчас он в реанимации.

– Дааа? – удивились мы с Людмилой и Семеном.

– Ты на Людку не полагайся, – охнул от выпитого Семен. – У них с Сырцом какие-то делишки были. Шкура пропала где-то на две недели. Приползла и спала как кошка двое суток. Уличиха, ты где две недели ползала, едрит твою?!

– Почему Уличиха? – меня ударило молнией догадки, зачем меня потянуло в этот гаражный кооператив из машины моего друга Виктора.

– Потому что Улицкая её фамилия, – заглотнул стопарик Семен, – пусть она тебе расскажет.

– Дурак, болела я, потому и спала двое суток, – подсела к нам Людмила.

Но меня уже понесло, и я схватил её за руку.

– Ты – Людмила Улицкая? – чуть не заорал я.

– Тихо ты. Придурочный, – вырвала мою руку Людмила. – Не протягивай клешни. Ну Улицкая и что?

Это не могло быть совпадением. Понимаете, уважаемый читатель? Не могло!

– Ты откуда родом? – еле сдерживая себя, произнес я.

– Эко тебя захватило, посмотрите, мужики. Может тебя за это в психушку усадили?

– Брось! – отмахнулся я. – Я ведь серьезно спрашиваю.

– А зачем тебе? Уж не засланный ли ты к нам казачок?

– Не дури! – налил я ей в свой стопарик и подал. До этого я так не поступал, опасался подцепить какую-нибудь заразу. Она оценила мой поступок и, почти навалившись на меня, заглотнула жидкость.

– Дак ты только скажи, я тебе всю жизнь преданной буду.

Рыцари засопели и зашвыркали носами.

– О себе мы после поговорим, – посмотрел я ей в глаза, вернее в те щелочки, которыми она смотрела на мир. Но, увы, нейроны, как и нейронные связи в её мозгу, погибали, как гордый «Варяг», выдавали фейерверки информаций и понять, где ложь, где правда, уже было невозможно.

– Какая тебе разница, где я жила, с кем была до тебя? А? Дурачок!

– Нет, ты расскажи, – увернулся я от её объятий. – Ты же из Соколовского района Северо-Казахстанской области? Ну?

– Ну ты смотри, что происходит! Одни сюрпризы! Кто ты, олень северный? Да, я Людмила Александровна Улицкая. А ты, дай-ка я хорошенько посмотрю, – она пододвинулась поближе и всплеснула руками.

– Ну ты смотри! Есть правда на земле, загремел всё-таки в психушку, уродец! Я тебе и тогда говорила, что ты сумасшедший и родня твоя такая же.

По закону жанра в это время должна была ударить молния. Но небо было чистым, наступил последний вольготный денек лета. А я был разбит, как корыто. Это была моя Леночка…

Хмель из моей головы выветрился мгновенно. Голос Людки – Шкуры был хриплый, пропитый, глаза мутные, волосы месяца два немытые да и попахивало от нее чем-то острогнилым. Она притихла, отвалившись к дереву и не спускала с меня глаз. Лицо ее имело затекший многолетний лик и безвозвратно деградировало. В голове ее стоял полный хаос, сколько ни старался я вслушиваться в ее мысли.