Сажусь на стул и мысленно считаю до десяти, чтобы немного успокоиться, но это не помогает. Голова кружится, а к горлу подступает тошнота. Одежда кажется тесной, и дышать от нарастающей панической атаки становится все тяжелее. Рукой дотрагиваюсь до лба – пальцы такие холодные, будто внутри меня образовалась глыба, и вся кожа покрылась ледяной корочкой. Почему-то вспоминаю надпись на злосчастной зажигалке: «Мактуб» – судьба. Может все-таки она не будет ко мне так жестока? Как же хочется надеяться, что это какая-то ошибка. И может стоит, мне просто потребовать адвоката, и все быстро решится? В дверях появляется девушка в форме и прерывает мои размышления, попросив следовать за ней. Меня приводят в огромный светлый кабинет с длинным столом, за которым сидит грозный усатый мужчина в форме. Взглянув на его погоны, понимаю – передо мной майор.

– Проходите и садитесь, госпожа Калинина, нам предстоит нелегкий, как вы уже, наверное, поняли, разговор.

– Товарищ майор, я совершенно не понимаю, чего вы от меня хотите? Вашему сотруднику я уже сказала, что ничего не знаю и…

– Хватит лгать! – он раздражается, и желваки ходят по его лицу. – Мы здесь не в детском саду, и ваши дурацкие оправдания я слушать не собираюсь! Мне известно абсолютно все: убийство в баре, и то, что вы покинули его вместе с предполагаемым преступником, так же я знаю, что вы провели вместе с ним ночь, а после его сообщник доставил вас домой. Меня интересует только одно – как давно вы знаете Бедфорда, и что вам известно о его делах?

– Я… Но я не знаю его, правда…

– Хватит тут мямлить! – бьет он кулаком по столу. – Отвечайте на поставленные вопросы! Это, между прочим, в ваших же интересах! Вы девушка из военной семьи и должны понимать, насколько серьезны ваши проступки, и чтобы уберечь свою семью от позора, советую вам немедленно поделиться со мной всей информацией, которой вы владеете!

– Да поймите же вы, я действительно ничего не знаю, ни-че-го! – дрожащими губами я начинаю рассказывать ему о событиях вчерашнего дня, утаивая только подробности поцелуя и нашего взаимного с Алексом притяжения. Слезы опять льются из моих глаз, майор злится, и он явно недоволен ответами на свои вопросы, точнее – отсутствием этих самых ответов. Мужчина звонит кому-то, и меня снова уводят в ту серую комнату, якобы подумать над своими ответами. Понимаю, что они не отстанут от меня, но как доказать свою правду – понятия не имею.

«Ненавижу, ненавижу тебя, Алекс! И если б у меня была возможность, то я голыми руками придушила бы тебя, ублюдок!» – вертится у меня в голове.

Пытаюсь понять, что будет дальше. Возможно, меня будут пытать, возможно, будут шантажировать семьей. Вот только это не поможет делу! Я действительно ничего не знала, как они этого не понимали?! Если они такие умные и осведомленные о вчерашнем дне, то должны были понимать, что я всего лишь не вовремя подвернулась под руку Алексу и не имею никакого отношения ни к ситуации, ни к Бедфорду. Либо этот факт каким-то образом ускользнул от их прозорливых взглядов, либо я уже не знала, чего они хотели от меня.

Я уже потеряла счет времени. Прошел час или два, а за мной так никто и не пришел. Голова раскалывается, а от металлического привкуса крови во рту, сочившейся из обкусанных на нервной почве губах, к горлу подступала тошнота. Хочется пить, но еще больше мне сейчас хочется спать. У меня остается одна призрачная надежда, что кто-нибудь из моей семьи узнает, где я нахожусь, и спасет меня. Только с каждой проходящей минутой мне верится в это с большим трудом и кажется все более и более нереальным. Совсем потеряв счет времени, устремляю свой взор на дверь, и в этот момент слышу лязг открывающегося замка. За мной опять пришли и хотят куда-то отвести. Мне кажется, что меня ведут на верную смерть. От страха мои ноги почти не слушаются, и я медленно плетусь за своим провожатым. В этот раз меня приводят в коридор и заставляют сесть на лавку возле какого-то кабинета. Дверь слегка приоткрыта и до меня доносятся обрывки разговора