– Макс ты меня вообще слушаешь или я со стенами разговариваю? – спросил Майкл.

Он резко повернулся к брату – Что? Что ты сказал?

Майкл округлил глаза – Нет, ты что издеваешься надомной?

Макс вытирая слёзы с глаз и глубоко дыша ответил – Нет прости.

Умное выражение лица Майкла сменилось на один большой знак вопрос – Ещё пять секунд назад он смеялся так, что можно было живот надорвать, а сейчас он плачет и это не было похоже на слёзы счастья – подумал Майкл. Он ещё никогда не видел чтобы Макс так резко и так правдиво менял мимику лица, хотя нет, один раз он был свидетеле похожего явления, на похоронах родителей, там произошло примерно тоже самое. Он задал первый вопрос который пришёл ему в голову:

– Макс ты чё?

У Майкла появилось странное ощущение, как будто он был причиной такого резкого изменения мимики лица и настроения Макса. Ему даже стало как то не удобно и он попытался успокоить брата, ну и заодно загладить, якобы как он считал, его вину.

– Макс слушай, может я малость погорячился, ну про тебя и бабулю? Вы с ней не такие уж и разные, ну ты же понимаешь что я не шучу? Я видел пару раз как вы вместе готовите пирожки, блинчики да оладушки, то как вы вместе смеётесь по всякой ерунде. Знаешь если отталкиваться от таких серьёзных показаний свидетеля, то можно с гордостью сказать что вы с ней родственные души, не удивительно что Мама и Папа …

Макс резко, непроизвольно закрыл глаза и дёрнулся, как будто его ударило током высокого напряжения, а открыв глаза и увидев перед собою брата, подумал – Хууух, пронесло.

– … считали что вы с бабушкой похожи – посмотрев на брата он понял что у него плохо получается. Майкл сделав трагическое выражения лица, глубоко вздыхая и медленно, неохотно поворачиваясь к Максу спиной, стал ходить по комнате, круча будильник в руках и говорить Максу всё что ему приходило в голову на данный момент.

– Слушай Макс, я тут последнее время стал замечать, что у нас стали появляться разногласия, может этого не видно внешне, но я это чувствую и становиться …

Пока Майкл рассказывал что у него творится в душе и на сердце, Макс тем временем полностью погрузившись в свои мысли, встал с кровати и подошёл к окну. Опираясь ладонями на подоконник, он смотрел на те частные дома, которые мог охватить взглядом и шепотом стал задавать себе вопросы.

– Неужели всё это исчезнет? Что я вижу? Будущее? Если да, то чьё будущее? И кто этот старик в моём Кошмаре? – вопросов было так много и не одного ответа. Посмотрев на часы, весящие на стене, он зафиксировал время «девять часов, тридцать две минуты и девятнадцать секунд», повернувшись обратно Макс опустил веки на две секунды и этого времени было достаточно что бы приблизительно воссоздать картинку его города и дома в своём Кошмаре, а когда поднял замер как вкопанный. Сам того не ведая как, он оказался на самой высокой точке кладбища его города, в месте, которого боялся больше всего на свете, со дня похорон их родителей. Его пульс участился, Макс стал оглядываться – Как я здесь оказался? Не может быть, их же никто не упоминал – сначала он суетился, потому что от него не исходило сияние света, и находился он довольно высоко на крыше, с которой спуститься не мог, но немного погодя успокоился. Тёмные твари на него не нападали и даже не пытались найти, словно его не видели и не чувствовали.

– Почему? – подумал Макс – Почему они не нападают? Они меня что, не видят? – немного поразмыслив он сделал для себя предположение – Может сейчас я не участник, а зритель? – размышлял он про себя – Если я зритель, тогда за чем же я должен наблюдать? – задал он вопрос сам себе. Посмотрев перед собой, он увидел свой район таким, каким он его запомнил в своём Кошмаре. Он был уничтожен, всё что осталось от него, можно было увидеть разбросанными по земле, обломкам зданий, а что-то можно было увидеть летающим в небе и никак не желающим спустится на землю. Про город тоже ничего хорошего сказать было нельзя, его сравняли с землёй, тысячи тварей обитавших в этом мире, можно было увидеть в воздухе и на земле, так как на Макса никто не нападал, он мог подробно рассмотреть, что происходит в этом мире, где обитают твари, которые жаждут его смерти.