– Что тебе нужно? – нахмурилась Мира.

Она прекрасно знала: ей удалось услышать приближение Сатурио Барретта лишь потому, что он позволил ей услышать. Не все кочевники умели двигаться бесшумно, но у этого получалось. В его случае звук шагов был лишь данью вежливости, как и то, что он не стал подходить вплотную, остановился в паре метров от нее.

Мира не боялась кочевников, но она здраво оценивала уровень исходящей от них угрозы – и то, какой вред они способны принести, и то, что некоторые из них могут сделать такое без повода. Но не Сатурио, в нем как раз чувствовался самоконтроль, внушавший невольное уважение.

– Ты провела серьезную боевую операцию, а этому, по-моему, не уделили должного внимания, – невозмутимо ответил кочевник. – Я пришел указать на это и убедиться, что с тобой все в порядке.

– Я не ждала похвалы… И конечно, со мной все в порядке! Я просто выполняю свою работу.

Прозвучало куда эмоциональней, чем полагалось рассуждать человеку, у которого все в порядке. Мира и сама заметила, что прокололась, но оправдываться не стала.

– Люди погибли, причем страшно, – напомнил Сатурио. – Испытывать вину вполне нормально, знание о том, что погибли отбросы, не всегда помогает.

– Да не испытываю я никакую вину!

– Разумеется.

– Дай угадаю… Сейчас ты вытрясешь из себя какую-нибудь занимательную историю о том, как ты был маленьким кочевником и совершил свое первое вынужденное убийство, – усмехнулась Мира.

Она понятия не имела, зачем хамит ему – он не сделал ничего, чтобы заслужить такое. Пожалуй, все дело в том, что Сатурио застал ее в момент уязвимости, а такого Мира терпеть не могла. Она давала собеседнику полное право послать ее подальше и уйти.

Однако Сатурио проигнорировал ее вспышку.

– Нет, – только и сказал он. – Я предложу тебе заглянуть в чуть менее отдаленное прошлое. Что произошло бы, если бы ты не придумала тот план с отродьем?

– Что?.. В смысле?

– Что произошло бы? – повторил Сатурио. – Дело могло завершиться миром?

– Овуор в это верил.

– Только Овуор в это и верил. Остальные, в том числе и я, отнеслись к его плану скептически с самого начала. Но мы вынуждены были подчиниться, потому что он, при всей своей неоправданной сентиментальности, действовал строго по протоколу.

– Он выбрал дурацкий протокол!

– И тем не менее. Мы подчинились, потому что должны были – а Гюрза? Почему подчинился он? Он не обязан, и на дисциплину ему плевать. Так почему же он ни разу не возразил?

– Потому что ему подраться хотелось, – проворчала Мира.

– Может, и не хотелось, но он уже в тот момент считал драку неизбежной, потому и не тратил время на переговоры с Овуором. При этом, если бы дрались только мы, без привлечения того существа и роботов, пострадавших было бы больше или меньше?

Он не стал спрашивать о том, кто победил бы. Сатурио и сам осознавал, что победа в любом случае была бы за ними, просто при большем количестве жертв – возможно, с двух сторон.

– Больше, – признала Мира.

– Да. И те переговоры, которые Овуор ведет с местными прямо сейчас, стали бы невозможны.

– Почему это?

– Они не напали на монстра, потому что он внушил им мгновенный ужас, – пояснил кочевник. – Мы мгновенный ужас внушить не способны. С нами начали бы драться многие местные жители, которые приучены повиноваться Мертвым. На пути к победе нам пришлось бы многих… нейтрализовать. Это неизбежно породило бы недоверие, даже если бы мы сумели доказать, что наши намерения были благими. Но то, что ты подчинила, а потом убила чудовище, мгновенно сделало нас в их глазах высшими существами, действительно способными им помочь, и уже не нужно тратить время на получение их доверия. Это был хороший план и хорошее исполнение. Мне надоело тебя хвалить, я объяснил достаточно.