– Я видел инийцкий легион, четыре мили вверх по реке, – сказал разведчик. – Они не оставили раненых, это их задерживает.

– Собираются подняться к мелководью, – перебил его Гемион, – хорошо. Поднявшись с удобного места, он отряхнулся от песка и подозвал знаком ожидавших командиров отрядов.

– Проводим инийцев красиво! – сказал Гемион. – Не вступайте в бой, пока не получите приказ. Если они перейдут реку, отряды первый по пятый, держась на отдалении, должны попытаться пробиться и обойти инийцев, ударив по их правому флангу. Остальные со мной пойдут атакой в лоб.

Разойдясь, они поспешно пришпорили своих коней и поскакали вверх вдоль русла реки. Поднимая столбы пыли, уносились навстречу своему неприятелю. Примерно через полтора часа, рыцари ордена настигли легион. Инийцы растянулись вереницей, наспех переходя в мелководье реку. Построившись, рыцари Махагона отстегнули свои луки. Все ждали сигнала!

Гемион выехал вперёд, в правой руке он держал свой бастард, левой удерживал поводья. Пришпорив коня, поднял вверх меч и резко направил в сторону переходящих вброд инийцев. Чёрный мерин неудержимо рванул с места. Все рыцари ордена устремились за ним. Достигнув дистанции стрельбы, один за другим начали выпускать стрелы снова и снова. Как только они подобрались к противнику на расстояние пятидесяти шагов, рыцари Махагона перекинув луки на плечи, в мгновение оголили свои клинки.

Гостиница над таверной была шумным местом, особенно по вечерам, когда после тяжёлого рабочего дня приходили люди, чтобы пропустить стаканчик другой. Прошло уже две недели, как вождь запретил им, посланникам регнардского императора, покидать поселение, выделив две комнаты на втором этаже, единственной таверны в городе. Финигану досталась самая шумная комната, как раз над тем местом, где играли музыканты.

Священник лежал на своей кровати. Отбросив подушку из овечьей шерсти в стену, сел закрыв руками уши. Через некоторое время, он поднялся и вышел в коридор, спустившись по лестнице к веселящимся людям. Увидев одиноко сидящего друга, подошёл, присел к нему за стол.

– Считай что поспал! – сказал Финиган.

– И что тебе снилось? – спросил Вар.

– Кроме шума в ушах и плясок на голове, ничего. Эрины ещё стоят? – спросил Финиган.

– Да, куда мы без них, – ответил Вар, сделав глоток.

– Это возмутительно! – вскинул руки Финиган. – Мы гонцы императора, а нам запрещают покидать, это убогое место. Да ещё и охраняют, как будто нас заперли в темнице.

– В темнице не наливают полусладкое за счёт вождя, – поправил друга Вар. – Насладись моментом, ведь могло быть и хуже!

– Да, могло! – сказал Финиган поднявшись. Подозвав прислужницу попросил подать местное красное с сыром и хлебом. Присев он продолжил. – Глупо было говорить, что ты сын императора.

– Чарес, да и этот второй, узнал меня сразу, это было видно. Так что, ничего нового я ему не сказал. По-моему, всё даже логично, – сказал загадочно Вар. – Вождь будет думать, что с нами делать, а точнее со мной. До тех пор, пока не примет решение, нам ничего не угрожает.

– Ты не рассказывал, что знаешь вождя, – подметил священник.

– А я и не знаю, – пригубив, ответил Вар. – Я его видел девять лет назад, на моё десятилетие в зимнем дворце. Тогда в столицу съехались все вассалы и сюзерены отца. Сам же он, так и не появился.

Прислужница подошла и поставила на их стол кувшин с полусладким, удалившись на мгновение, она принесла ещё одну чару и тарелку с нарезанным хлебом и сыром по краям.

– Бывают такие люди, которые боятся проявить чувство на людях в отношении с детьми, – сказал священник. – Возможно, из-за этого он редко с тобой видится.