– Нам отлично известно, кто эта девочка, – ледяным голосом сообщила Лили Футер. Она смерила Эйву строгим взглядом и фыркнула. – На мой взгляд, она выглядит достаточно нормальной.

Интересно, а какой ещё она могла бы выглядеть? Эйва сдвинула шляпку на затылок и улыбнулась старухе самой очаровательной своей улыбкой.

– Доброе утро. Я с нетерпением жду первого дня работы у вас.

– В воскресенье мы не обсуждаем работу, – поспешно сказала её тётка. – Ждём вас у себя завтра утром. Не опаздывайте. Идём, Эдмунд.

Эдмунд послушно пошёл вслед за матерью, только чуть пожал плечами, словно извиняясь перед Эйвой за её резкость.

Эйва топнула каблучком.

– Что с ней не так?

– Это не твоя вина, – объяснил Мэтью. – Тётя Лили и наш отец никогда особо не ладили. Может, из-за большой разницы в возрасте, он ведь был сильно младше. К тому же она рано овдовела и была вынуждена растить Эдмунда в одиночку.

Всё это, по мнению Эйвы, не давало тётке права вести себя так ужасно. Внезапно она почувствовала прилив ненависти к этому городу. Её тошнило от этих неправдоподобных заклятий и от враждебных людей. Её тошнило от того, что родители просто взяли и умерли, и теперь – хочешь не хочешь – им с Мэтью придётся жить здесь.

Мэтью подавил тяжёлый вздох и взял Эйву под руку.

– Я вот подумал – может, после обеда пойдём исследуем деревья в нашем саду? Ты же не забыла, как лазают по деревьям?

Через пелену облаков над головой прорвался солнечный луч. Эйва ласково сжала локоть своего брата и пошла рядом с ним. Многое изменилось, ничего не поделаешь, но, может быть, и не всё на свете.

Разумеется, жителям сразу обоих соседних домов приспичило нанести обязательный визит вновь прибывшим ровно в тот момент, когда Эйва наполовину вскарабкалась на дерево.

Они стояли тесной группой и неодобрительно смотрели на неё снизу вверх – двое мужчин, две дамы и целая стайка детишек разных возрастов. На всех без исключения лицах отражался чистый шок. Кто-то из детей захихикал.

– Может быть, хотите выпить чаю? – вежливо пригласил их Мэтью.

– Мы заметили, что вы, гм, заняты, – сообщила одна из дам. – Не хотим вам мешать. Но если вам что-нибудь понадобится, будьте любезны, гм… м-м…

Она хочет сказать – «будьте любезны, не вздумайте обращаться к нам», подумала Эйва. Она спустилась с дерева, по пути зацепившись юбкой за сучок, так что её ноги открылись почти до колен.

Дама постаралась поскорее развернуть своих детей спиной к этому непристойному зрелищу.

– Добро пожаловать в Уайз. Приятно видеть, что вы начинаете осваиваться.

– Поскорее заходите к нам снова! – крикнула Эйва им вслед, и незваные гости ещё быстрее зашагали к воротам.

Она подождала, пока те скроются из вида, и повернулась к Мэтью.

– Похоже, они считают, что со мной что-то не в порядке.

– С тобой всё в полном порядке, – заверил её Мэтью.

– Но всем этим людям так не кажется, – она смотрела вслед уходящим соседям. – Если ты мне не объяснишь, в чём дело, я просто продолжу спрашивать всех подряд. Чарльз Брунел сказал, что в детстве я едва не умерла от кори.

– Где ты успела с ним поговорить?

– В булочной. Так это правда?

Мэтью вздохнул.

– Я сам не знаю. Помню только, что ты очень тяжело болела. Мне самому тогда было немного лет – вроде бы не сильно больше десяти. Никто не удосуживался мне объяснять, что происходит. – Он передёрнул плечами. – Но ты в конце концов выздоровела, и это главное.

– Но всё-таки? – продолжала допытываться Эйва. – Мэтью, давай, расскажи мне наконец.

Мэтью ковырнул землю носком башмака.

– Ты же знаешь, что люди любят сплетничать. А наш отец, помимо прочего, был заклинателем. Так что некоторые говорили, что тебя вылечили с помощью магии. К тому же болезнь оставила у тебя на лице этот шрам. Понимаешь, людям всегда нравится верить в чепуху вроде фейских меток.