Сквозняки репетировали какие-то непонятные песни на какой-то непонятный слёт сквозняков. От того во дворце страшно завывал ветер, и было жутко холодно, как на Северном полюсе. А скучно и холодно – это уже совсем чересчур.

Лев как мог развлекал Дайку. Но он помогал Васе красить листья и поэтому вёл переговоры с жирафами о доставке красок с радуги для осенних листьев. А так как радуга бывает только летом, и не каждый дождь, то дело это трудное и Леон очень переживал. Принцесска сидела и от нечего делать дёргала его за длинный тонкий хвост с пушистой кисточкой на конце.

Она же была маленькая, и поэтому он мужественно терпел, когда она натягивала его хвост то есть – слишком сильно. Да он не мог быстро перемещаться в пространстве как хотел в радиусе своего хвоста, но все же девочка была занята хоть чем-то. Хотя, откровенно говоря, он вообще не мог двинутся с места. Все потому, что потягивание за хвост как за поводок мешало сосредоточится, и Лев, зажав в одной лапе телефон, а другой зажав Принцесску под мышку как книжку, пытался в который раз вежливо разговаривать с болтливой жирафой.

Принцеска извивалась как маленькая гусеничка и радостно смеялась. Ей то впервые за день было по-настоящему весело. А о том, что она мешала Льву она не знала. Он же был очень воспитанный. Ну хватит, всё равно жирафа не даёт вставить и даже маленького мява. Во дворце холодно, а ребенок не знает куда себя деть.

Леон натянул на Принцесску розовую курточку, завязал шарф с лиловыми цветами и надел лиловую шапку. Сам надел удобные кеды на все четыре лапы, повязал на шею кашемировый палантин для тепла, опустился на четвереньки и осторожно посадил маленькую непоседу себе на спину.

– Лошадка! – радостно засмеялась она и захлопала в ладоши.

– Лошадка, – подумал Лев и прыгнул в раскрытое окно.

Может в дверь было бы удобнее было, но пока обойдёшь весь дворец…

Он быстро пересек кленовую аллею, миновал виноградник и, перемахнув через железную ограду, направился прямиком в лес. Осенний лес жил своей осенней жизнью. То тут, то там деловито скакали белки, держа в цепких лапках желуди и орешки. В траве сновали мышки и ежи, груженные как баржи припасами на долгую зиму. Где-то высоко плыло бескрайнее синее небо с золотыми лучами солнца. Хотя оно было такое яркое и чистое – теплая осень уже вступала в свои права.

Хорошо, что надел шарф на шею и шапку – подумал Лев и замедлил шаг. Дайка изо всех сил тянулась к белке, но та слишком была занята и не обращала никакого внимания, что творится по сторонам.

– Привет, – сказал Леон белке и одной лапой легко погладил по рыжей спинке.

Вы когда-нибудь стояли на трёх лапах четвертой поглаживая беличью спинку? Не самое удобная поза. А если у вас сидит на спине Принцесска? Пока она тянулась ручками к белке, Лев стоял на трёх лапах, закон гравитации особо не разбирался и… плюх – раздалось где-то в самом низу. Лев опустил глаза, в лужице лежала Принцесска, шапка сбилась, курточка распахнулась, а шарф уже тащили в норку запасливые мыши.

– Ох, – только и выдохнул Леон, – ну вот. Эй ты как там малышка? – Он придал телу вертикальное положение, отряхнул курточку от листьев, надел шапку завязал шарф. Вытер маленькие лапки, о…, впрочем, неважно.

– Пора домой, до чего же холодный нос у малышки. Если бы она была львенком, то холодный нос – это хорошо, а вот девочка – это совсем не хорошо.

Он осторожно посадил Принцесску обратно на спину и помчался к дому. Лес был хоть и яркий от солнечного света, но даже у Льва шёл пар изо рта. Ну или что там у львов? А Принцесска сидела как нахохлившийся воробей и дрожала всем своим хрупким тельцем. Так пора переходить к плану Б, подумал Лев и напряг всё тело одновременно, сосредотачиваясь на дыхании. Занятия медитацией длинными зимними вечерами не прошли даром.