Анна пропустила мальчонку вперед.

– Теперь ты дома.

В его голове внезапно прояснилось.

– Нет у меня дома. Разбомбили. Ты съешь меня?

– Ведьмы не едят детей. Садись.

Хотелось убежать, но его тело полностью подчинялось ведьме.

Анна поставила перед ним тарелку с овощной похлебкой.

– Ешь,– приказала она.

Тощий мальчишка с аппетитом съел тарелку супа.

– Теперь рассказывай. Зачем в банду хочешь?

– Чтобы выжить. Никого у меня не осталось.

– У меня тоже.

Ведьма и мальчик сидели в молчании, не зная, что сказать друг другу.

– Как тебя зовут?

– Шмыга.

– Нормальное имя имею в виду.

– А. Елисей.

– Боишься меня? Не стоит. Сама не знаю, зачем тебя сюда привела. Просто мне тоже нужно выжить. Я уже не могу одна.

– Раз ты ведьма, почему не прекратила войну?

– Мы не настолько всемогущи. Я только природой управлять умею. Больше ничего. Если бы меня нашли, обкололи бы препаратами и пустили на опыты.

– Мной же управляла. Могла бы и врагов обратно в их страну отправить.

– Ребенком проще управлять, чем сотнями взрослых мужиков. Меня бы застрелили.

– Почему не создали армию с другими ведьмами?

– Я не знаю других.

Снова тишина. Анна смущенно мяла ладони.

– Ветер шепнул мне забрать тебя. Сны о ребенке снились почти месяц. Мальчик у меня на руках. Я подумала ты. Имя Елисей означает- спасение в Боге.

Мальчишка серьезно посмотрел на нее исподлобья.

– А ты?

– Анна. Милость.

– М,– хмыкнул мальчишка.

– Что- то это должно значить? Как думаешь?

– Ты не станешь для меня мамой.

– Может другом? Я не знаю жизни. Я не понимаю, что мне делать дальше. Я боюсь людей. Наша семья была очень богата. Мы хорошо жили, дружно. А потом что-то случилось. Будто прокляли. У мен были страшные видения. Голос в голове говорил мне, что моя семья- это мои враги. Меня отправили в психиатрическую лечебницу. Там я была до 1942. Потом сбежала в лес, набрела на хижину. Тут я поняла, что меня не найдут. Начала замечать, как мертвые цветы расцветают у меня в руках. Ожила мертвая мышка. С мышки все и началось. Я не стала сестрой на фронте, но я спасала раненых в лесу. Я хочу выйти из леса, но не знаю как. Я ни дня в жизни не работала. Не умею разговаривать с людьми. Друзья у меня были в 1889. Шестьдесят лет назад. Тогда развалилась наша семья и все рухнуло.

Мальчишка внимательно слушал ведьму. Она посмотрела на него чистыми голубыми глазами. По сути такой же искалеченный ребенок, как он сам.

– Откуда знаешь, что в банду хочу? Ветер шепнул?

– Ветер мне многое шепчет о людях. Не ходи к ним. Ты не сможешь. Ты другой. Кошку убить не можешь. Куда тебе в банду лезть?

Стемнело. Оба, опустив головы, смотрели в пол. Мальчишка широко раскрыл глаза от удивления. Сотни светлячков закружили по комнате, озаряя светом хижину.

– Ты их сюда позвала?

– Они сами летят. Чувствуют, что здесь не хватает света. Я с ними разговариваю.

– Ты не ведьма. Ты волшебница,– восторженно произнес мальчишка, давно потерявший веру в чудо.

Анна вытянула руку вперед. Светлячки ползали по ней, создавая узоры.

Светлячков она видела и сейчас. Они кружили за окном, подавая надежду на лучшее. Сын вернется. Они нужны друг другу. Бог дал ей спасение после в виде ребенка. Во внуке. В двух правнуках. Елисей вернется. Нужно немного подождать.

Следующим утром, сразу после пар Некит уволок Егора на свою съемную квартиру.

– То, что ты сейчас увидишь, останется в тайне, пока не поймем, что с ней делать.

Парни вышли из лифта. Егор извелся от любопытства. Некит уже третий день подряд тащил его к себе, но зачем, не говорил. Наконец он понял, почему друг взял с него клятву- молчать.

На диване, в халате Некита, сидела точная копия Евдокии. Только волосы были черные и глаза.