Незаметно начался второй семестр. Теперь Эльза ходила не на работу в больницу, а на занятия. После каникул студенты второго курса, возомнив себя совсем взрослыми, все рвались немедленно заняться интимными контактами с противоположным полом. На этом фоне моя невеста выглядела немного странно, но когда все узнали от её подруг, что мы провели помолвку, да ещё и живём в одном коттедже, к нам стали относиться не как к жениху и невесте, а как мужу с женой.

Некоторый ажиотаж вызвал рассказ подруг о том, как у нас проходила помолвка. О случае с Патриархом и нашем в нём участии в Университете, кроме настоятеля храма, не знал никто, даже Ева. А мы не собирались об этом распространяться.

Конечно же, нашлись такие личности среди студентов аристократов, которые рассуждали, как примитивные самцы: «Раз она с мужиком спит, то могла бы и нам дать». Вот один из таких и полез к моей невесте целоваться. Он, видите ли, сын маркиза, то есть действующий граф, и какая-то виконтесса не должна ему отказывать. Сначала он получил пощёчину от Эльзы, а потом, когда попытался её ударить, я сломал ему челюсть.

Выйдя из лазарета, этот деятель официально вызвал меня на дуэль. Я выбрал поединок сталью, то есть без использования магии. Поединок разрешили с условием «до первой крови». Раз поединок официальный на полигоне, оборудованном как стадион, с трибунами и ограждением, собрался почти весь Университет. Я бы убил этого дурака особо жестоким способом, чтобы другие подумали, прежде чем нарываться, но нельзя, мы дерёмся до первой крови.

Тогда я решил другим способом показать, что со мной лучше не связываться. Когда начался поединок, я просто отходил, давая возможность этому графу размахивать шпагой с угрожающим видом. На трибунах свистели, кричали, что я трус, а я продолжал отходить. Окончательно осмелев, граф бросился на меня, потеряв всякую осторожность. Я выбил у него шпагу, и ударил ногой в его колено. Теперь он не мог так быстро бегать. Подняв шпагу, он встал в защитную стойку. Я тоже не собирался бегать. Теперь мне нужно было показать, что в фехтовании он против меня – никто. Я четыре раза выбивал у него шпагу из рук. Каждый раз он, поднимая её, начинал мне угрожать. После пятого раза этот девятнадцатилетний избалованный ребёнок сел на песок арены и заплакал от бессилия, злости, обиды. Судьи признали его поражение, хотя первая кровь так и не появилась. Студенты теперь обходили Эльзу стороной, что не мешало ей радоваться жизни, ведь жених и мужчина у неё есть.

Неожиданно для меня, ко мне пришёл посыльный от местного кузнеца. Он, оказывается, согласен увеличить мою долю до сорока золотых с одного предмета оружия, укреплённого магией. Я отказался от сотрудничества с этим человеком. Мне удалось выяснить следующее. Укреплённые мной мечи и шпаги, за которые кузнец мне «отстегнул по щедрости своей», он продал в общей сложности за четыреста десять золотых. Мне он выделил только сто двадцать золотых,ё1 то есть меньше тридцати процентов, хотя сам получил на сто десять золотых больше, чем если бы он продал неукреплённое оружие. Потом он пытался договориться с другими магами. Маги земли укрепляли ему оружие, но такого качества, какое было у меня, они не достигли. Дело даже не в том, что он деньги зажал, можно было бы и поторговаться. Но выделка оружия у него только удовлетворительная. Такие железяки укреплять магически, это себя не уважать. Так что кузнеца я послал, но от его имени вдруг пришёл студент пятого курса факультета магии огня. Представился маркизом и потребовал (?!), чтобы я шёл в кузницу и укреплял оружие для него и его друзей.