Мой личный мультиротор опустился на посадочную площадку отеля, парящую высоко над городом. Башня вздымалась в небо подобно современному Вавилону, её верхние этажи растворялись в облаках, словно врата в иной мир. Стекло и сталь переплетались в фантастические узоры, напоминающие застывшие волны океана или окаменевшие барханы древней пустыни. На каждом уровне раскинулись висячие сады и бассейны, чьи прозрачные края сливались с горизонтом. В вечерних сумерках здание начинало светиться изнутри, превращаясь в исполинский кристалл, будто оброненный в пески древними джиннами из сказок "Тысячи и одной ночи".

Оставив документы в сейфе, я вышел на террасу в предрассветный час, когда пустыня ещё дремала вместе с людьми, что пытались укротить её древнюю силу. Подо мной расстилался город – геометрически совершенный сон из стекла и бетона, где огни небоскрёбов мерцали, как звёзды, решившие спуститься на землю. Персидский залив простирался чёрным зеркалом, впитывая лунное серебро. А за границей рукотворного мира начиналась она – Великая пустыня, безбрежная и величественная. В призрачном свете луны барханы казались застывшими волнами жидкого серебра, что где-то за горизонтом сливались с небесным куполом в единое целое.

Она возникла беззвучно, соткавшись из лунных теней и пустынного воздуха. Её силуэт был подобен миражу – текучий и неуловимый, как сама сущность времени. Длинные одежды, напоминающие струящийся песок, колыхались на несуществующем ветру. Глаза цвета пустынного неба на рассвете смотрели сквозь века, храня в себе мудрость тысячелетий. В этот раз она казалась воплощением самой пустыни – древней, как первые пески, и вечно юной, как первый луч солнца.

Я ждал её появления каждый раз, когда удавалось встретить рассвет, но за долгие годы это была лишь наша третья встреча. Теперь я чувствовал себя иначе, увереннее – словно что-то неуловимо изменилось во мне самом или в ткани мироздания вокруг.

– Ты знаешь, что здесь не всегда властвовала пустыня? – прошептала она голосом, похожим на песню ветра в дюнах. – Много циклов назад, во времена первых, эти земли были полны жизни – реки пересекали зелёные долины, а джунгли тянулись до самого горизонта. Мы можем вернуться туда. Солнце вот-вот коснётся края земли.

Наши руки встретились, и мы шагнули вместе. Мир вокруг преобразился, словно перевернулась страница в книге времён: раскалённые пески под ногами превратились во влажную, живую почву, воздух наполнился ароматами цветущих растений и свежестью утренней росы, а вместо стеклянных башен к небу потянулись исполинские деревья, чьи кроны растворялись в утреннем тумане. Время развернулось подобно древнему свитку, открывая иную главу в бесконечной истории Земли.

Песчаный ветер растворился в воздухе, как призрачная вуаль, уступив место живительной прохладе. Барханы исчезли, как сон на рассвете, и перед нами раскинулась бескрайняя равнина, укрытая изумрудным покровом буйной растительности. Трава пела под ногами древнюю песню, а вдалеке серебряными лентами извивались реки, будто нити в ткани мироздания. Воздух был напоен ароматами цветущих деревьев и влажной земли, хранящей память о недавних дождях. Восходящее солнце окрашивало вершины исполинских деревьев в золото, их могучие кроны, казалось, подпирали само небо.

Неведомые птицы чертили в небесах замысловатые узоры, их голоса звучали как музыка иного мира. Где-то вдалеке раздавался величественный рокот воды – может быть, древнего водопада или стремительного потока, танцующего между камнями.

Она обратила ко мне взгляд, и её лицо засветилось изнутри, став почти прозрачным в этом первозданном свете.