Я ощутил слабость в ногах, покачнулся. Услышал вдалеке испуганный голос Белины. Не разобрал, что именно мне говорила сиера вар Вега. Выделил из общего фона запах её духов и собственной крови. Фигуры учеников пошатнулись. Понял, что падаю. Кто-то попытался меня удержать – не сумел. Звон в ушах. К боли в спине добавился болевой укол в затылок. Яркое пятно солнца… Картинка перед глазами вдруг потемнела. Прежде чем провалился во тьму, я почувствовал, что начал обращаться.

Перед глазами возникло светлое пятно.

– Вяжите эту тварь! – услышал я голос директора Академии.

Снова тишина.

И темнота.

Первыми вернулись звуки: приглушённый писк, царапанье крысиных коготков в стенах. Я сообразил, что лежу на каменном полу. На почти ровном, холодном. Удивительно, но ничего не болело. Хотя я помнил, как видел торчавший из моей груди клинок. Но от болевых ощущений не осталось и следа. Даже тело не сохранило о них воспоминаний – тех, что отец называл «остаточными».

Казалось: я только что был под палящими лучами солнца на площади пяти фонтанов около Академии. Но сейчас жары не чувствовал. А инстинкты подсказывали, что теперь ночь – причём не за горами рассвет. Темно. И все же я прекрасно видел высоко над собой потолок, трещины на нём и даже нити паутины. Краем глаза мог рассмотреть стены, деревянную лавку и пахнувший свежим сеном тюфяк.

Улавливал в воздухе и другие запахи, помимо аромата сена. Много. Разные. И старые, и свежие; одуряющие и тошнотворные; удушающие и раздражающие. Здесь и крысиная шерсть, и плесень; запашок человеческих фекалий и пота; лёгкий душок тухлятины и мочи; а ещё – набор ароматов листвы и трав, что проникал в помещение через дыру в потолке. Запахи кружили мне голову, вызывали желание прикрыть нос… лапой.

Понял, что сейчас я в облике охотника – потому и обострились чувства. Потому и не чувствовал боль: обращение залечило рану. И ещё сообразил, что не могу пошевелиться. Дышал, но тело не подчинялось командам. Подобное со мной уже было. Когда при первой встрече с сиерой вар Вега я схлопотал заряд из жезла. И потом – когда Белина обездвижила меня, чтобы передать клану своего жениха. «Паралич».

Хотя одним «параличом», похоже, не обошлось. Раз я не помнил ничего с того момента, как обратился на площади… на глазах у учеников и преподавателей Академии!.. значит применили что-то подобное «шоку». Я не сомневался, что маги обрушили на меня настоящий шквал заклинаний. Повезло, что никто не использовал смертельные для меня плетения. Тут мне явно улыбнулась удача – спасибо Тилье.

Мысль о Тилье пробудила желание немедленно вскочить на лапы. Но тело его проигнорировало – не дрогнула ни одна мышца. Я продолжал изображать мертвеца. Смотрел в потолок и силился понять, что грозит моей подруге после того, что произошло на площади около Академии. Пришёл к выводу, что ничего страшного. Но Тилье, скорее всего, придётся покинуть столичный дом; как и дяде.

Городская стража Селены состояла на жаловании у императорского клана Орнаш. А значит, Тайный клан наверняка посвящён в их дела. Уверен, дед уже в курсе произошедших со мной неприятностей. Сиер вар Фелтин без сомнения уже узнал, где я и что со мной. И принял меры: позаботился о том, чтобы ни он сам, ни сиер Нилран, ни Тилья не пострадали.

Я лежал, смотрел на дыру в потолке. В нынешнем образе смог бы до неё допрыгнуть – в образе человека: вряд ли. Дыра большая. Пролезть в неё не составило бы труда… если бы не решётка. Присмотрелся. Темнота не помешала мне понять, что прутья решётки не деревянные – выкованы из металла. Недешёвое удовольствие. Толстые. Такие, пожалуй, не разогну и в образе охотника.